Алмазы рождаются под давлением. Зачем нам придуманные дедлайны и насколько они ужасны

Почему нам так важны сроки и дедлайны? Ведь если даже их нет, многие специально себе их прописывают. Разобраться с этим вопросом попыталась писательница Мишель Лукаду. И вот что она пишет:

Алмазы рождаются под давлением. Самое время. Надо это сделать, Мишель.

— Было 3:15 утра, и я мысленно подстегивала себя, так как взялась писать вторую статью около 2 часов ночи. Муж храпел в постели рядом, а мои маниакальные глаза горели амбициями, как синий экран ноутбука, освещавшего темную комнату. Это нужно сделать.

Алмазы рождаются под давлением. И в этой ситуации я сама создавала давление. Я откладывала до последней минуты и теперь торопилась, чтобы успеть до 9 утра, а расплатой был мой сон. Однако в 3:15 я не ругала себя за эту оплошность. Я была воодушевлена. Полна адреналина. Зависима от срочности.

Мы зависимы от срочности?

Да, такая зависимость существует. Например, о ней говорит Стивен Кови в книге «Главное внимание — главным вещам».

Эта концепция сегодня представляет собой реальную опасность. Кови говорит: «Зависимость от срочности — это саморазрушительное поведение, которое временно заполняет пустоту, созданную неудовлетворенными потребностями». Да, часто это деструктивное поведение.

Поскольку в наши дни все и вся одержимы нейробиологией, давайте посмотрим, почему человеческий мозг жаждет состояния неотложности. Доктор Рик Хэнсон пишет в Psychology Today, что срочность активирует мотивационные цепи, которые повышают уровень дофамина.

Когда мы решаем что-то сделать и затем доводим дело до конца, уровень дофамина повышается. Однако между стартом и финишем он падает. Ощущая падение дофамина, мы становимся раздражительными, нервными и тревожными. Поэтому еще упорнее стремимся к достижению целей.

Но даже в лучшем случае мотивация, вызванная необходимостью, срочностью и давлением, наносит сопутствующий ущерб. Это сужает фокус к конкретной цели до туннельного зрения. Чувствуется напряжение, зажатость и дискомфорт — и это обычно запускает систему реакции на стресс, хроническая активация которой имеет множество негативных последствий для здоровья и благополучия в долгосрочной перспективе, — пишет Хэнсон.

Доктор Дион Клайн называет зависимость от срочности «новой корпоративной болезнью». В статье, опубликованной в Wise Academy, она говорит: «Многие настолько привыкают к приливу адреналина, вызванного необходимостью срочно что-то сделать, что становятся зависимыми от него из-за чувства возбуждения и энергии — как игроки в азартные игры».

Типы зависимости от срочности

По мнению клинического психолога Эльзы Андрон, существует три типа зависимых от срочности людей.

Любители адреналина — вынуждены достигать все больших и больших высот. «Они ходят по канату между конструктивным давлением, которое мотивирует, и деструктивным, которое может парализовать», — говорит Андрон.

Прокрастинаторы — откладывают дела до последней минуты, чтобы получить выброс дофамина. Часто у этих людей нет мотивации что-то делать, если их не поджимает время. Не все прокрастинаторы зависимы от срочности, но некоторые — да.

Перфекционисты — Андрон называет третий тип зависимых перфекционистами, но относится к ним не так, как мы привыкли. Этот тип людей бесконечно обдумывает проект, прежде чем создать что-то осязаемое. Они никак не могут взяться за дело, так как считают, что недостаточно хорошо все продумали, поэтому тянут до последней минуты.

Осознание зависимости

Поняв, что для меня это реальная прблема, я потратила какое-то время, чтобы научиться определять, где действительно срочное дело, а где оно придумано мной. Большую часть времени я сама создавала срочность.

Например, на самом деле мне не нужно было сдавать те статьи к 9 часам утра. Я могла бы просто написать редактору по электронной почте и попросить продлить срок. Так же я придумала для себя дедлайн по отправке рассылки до 15:00 по понедельникам. Обычно я начинала писать ее около 14 часов. А потом старалась успеть к сроку, печатая милю в минуту, делала ошибки и отправляла в 14:59. И это была не только не лучшая моя работа, но и выдуманный дедлайн.

Итак, я сформулировала четыре вопроса, которые нужно задать себе, отвечая на запросы, приступая к новому проекту или устанавливая срок:

• Это важно? Если да, то почему?
• Как мое тело реагирует на решение или обязательство сделать это? Чувствую ли я стресс или расслабление? Я зажата или открыта?
• Сколько времени это займет? (И если я устанавливаю для себя дедлайн — действительно необходимый — то добавляю 15% к этому времени.)
• Чего я избегаю или пытаюсь скрыть?

Я нахожу идею зависимости от срочности захватывающей. Человеческий мозг — такая эффективная загадка, и это явление не исключение. Зависимость от срочности, подпитываемая культурой суеты, широко распространена в современном обществе. Мы носим слово «занят» как почетный знак. Но если действительно задуматься об этом, то понятно, что мы наиболее продуктивны, когда не заняты.

Ранее на DK.RU: Эта прекрасная лень. Почему ругать себя за ничегонеделание очень глупо?