Александр Федоров: Я не жадный, но страны мне мало

В начале 90-х Федоров жил пару лет в США. Там работал риэлтором, брокером, фотографом, параллельно изучая маркетинг и финансы в одном из колледжей Майами. Первый опыт предпринимательства получил в России, открыв в 1988 году торговавший компьютерами кооператив «Интерсервис».

Федоров рассчитывает открыть салоны «Дикая орхидея» во всех крупных городах России. На 2009 год он наметил IPO, к этому времени оборот компании должен вырасти втрое. Первый магазин «Дикая орхидея» появился в Москве в 1993 году. Компания инвестировала в расширение бизнеса всю прибыль. Оборот за 2006 год – 99 миллионов долларов. Число магазинов в России и Украине – 195. География – 40 городов России и Украины.

Я богатый человек, у меня много денег. И что? Ну квартира, ну дом, дворец мне не нужен – мне это неинтересно. Интересно другое – делать лучше ту среду, где я живу. Я добиваюсь этого, открывая красивые магазины. Я вижу смысл своей жизни в получении удовольствия. Я люблю получать кайф от жизни. Красивая жена – это кайф, умные и хорошие дети – кайф. Красивый бизнес – тоже кайф. Мне нравится дарить людям разных городов возможность наслаждаться шикарными магазинами. Именно поэтому я открыл один салон, потом еще, затем вышел за пределы Москвы. Это не жадность – глупо так говорить и думать.

В 1992 году я вернулся из Майями. И решил: раз хочу жить в Москве, сделаю все, что в моих силах, чтобы она стала лучше, внесу мизерный вклад и сделаю столицу такой, какой бы она мне нравилась. Это сейчас Москва – ухоженный современный город. Небо и земля, если сравнивать с тем, что было 15 лет назад. Но я вернулся, чтобы жить в нем, потому что у меня есть понятие родины и здесь сложилось огромное количество микросвязей, которыми я дорожил. Не понимаю такой позиции, когда человека что-то не устраивает и он ждет, пока кто-нибудь устранит недостатки. Я просто беру и делаю. Не было в Москве хороших и красивых магазинов – надо, чтобы появились. Начал их открывать. Разве плохо, что город преображается?

Неужели кто-то думает, будто самое главное – деньги, деньги, деньги? Для чего они? Представьте, вы попали на необитаемый остров и у вас миллиард долларов. Что будете с ним делать? Нужно получать удовольствие от денег. А чтобы получать удовольствие, нужны красивые города, красивые гостиницы, красивые машины, красивые дороги, красивые люди. Все это кто-то ведь сделал. Сделали не бескорыстные филантропы – все получилось в результате разумной экономической деятельности. Но жить в результате все стали лучше. Можно ведь деньги украсть и тратить потом на себя одного. А можно с их помощью привносить красоту. Я нарисую красивый архитектурный проект, и мне хорошо. Почему? Потому что хорошо получилось. Сделаю хорошую фотографию, и мне приятно. Почему? Потому что красиво получилось. Едешь по улице, видишь фотографию, которую сделал ты, и, сравнивая, понимаешь, что она одна из лучших в этом городе. Создание красоты дает ни с чем не сравнимый кайф. Да, я на этом еще и зарабатываю, но заработать деньги можно разными способами. Я же не пошел нефтью торговать, хотя мог и сейчас был бы уже олигархом. И не жалею – боже упаси.

Когда ничего не происходит, мне становится скучно, и я придумываю себе новые цели. Начинал, не думая о том, что магазинов будет много. Хотел сделать один – у меня получилось. Дальше что делать? Бездельничать? Только в детстве и в старости бывает так, что делать нечего. А в зрелом возрасте всегда найдешь, чем заняться. Скоро мы откроем свой магазин в Лондоне. Это не значит, что мне страны мало. Просто у меня нет ощущения географических границ в голове – нет разницы, выйти за пределы Москвы или России. Сегодня я в шесть утра вышел из дома, приехал в аэропорт, вылетел в Екатеринбург, сегодня же вернусь в семь вечера в Домодедово, в восемь, не заезжая домой, вылечу в Питер, потом вернусь в Москву и тут же улечу в Барселону, затем в Лондон и так далее. Время, которое я провожу в самолете, не считаю потерянным. Наоборот, мне его всегда не хватает для всех тех дел, которые я себе намечаю. Кто-то сидит на одном месте, и ему так лучше. Я бы не сказал, что те, кто довольствуется меньшим, ущербнее меня – это слишком неглубокое суждение. Не мне судить, кто примитивней, кто обездоленней. Я постоянно в перелетах, и мне так интереснее.

Чем меньше я могу двигаться, тем больше ситуация похожа на тюремную. Не люблю чувствовать себя заключенным – я очень свободолюбивый человек. Сам на себя могу накладывать рамки и ограничения, но не терплю, когда кто-то со стороны пытается меня ограничивать. А мы все пытаемся друг друга приспособить к своим правилам. Если нас пускают в свое пространство, мы тут же пытаемся занять его для себя. Свое право на свободу я отвоевал у мамы еще в детстве и с тех пор никому не позволяю ее ограничивать.

Мой отец умер, когда мне было 11 лет. Он очень меня любил и ничего мне не запрещал – это я запомнил. Он попал в Норильск, будучи осужденным по статье 58.10 сталинского кодекса – всех политических тогда по ней судили. После его смерти мы остались вдвоем с мамой – она периодически пыталась ввести некие правила. Это было, конечно, правильно с ее стороны, но я их не принимал и бунтовал. Она требовала быть дома в десять вечера, я приходил в одиннадцать, затем в полночь, потом в час, два, пять – в зависимости от класса. Мама переживала, ждала, плохо спала, ругалась, жаловалась, но поделать со мной ничего не могла. Я рос, становился самостоятельным и не мог терпеть ограничения. Мои дети тоже очень свободолюбивые, и я как родитель не уверен, что это хорошо: они не всегда используют свободу по назначению. Но это лучше, чем ситуация, когда человек сам ограничивает себя из страха или лени.

 

Я сентиментальный, но к определенному месту не привязываюсь. Последний раз в Норильске – в городе, где я родился, – был в 1976 году. Съезжу туда обязательно, просто времени пока нет.
В следующем году собираюсь на рыбалку на Таймыр и точно заеду. Если что-то планирую, можно считать, что уже сделал.