Андрей Гусев*: Не выдержала практики моя теория воспитания

Андрей Гусев*,

совладелец паба «Степл Инн» и бара «Эль Пассо»

 

 

Я когда остался с сыном вдвоем, тому исполнилось только восемь лет. Не старался ему всех заменить одним собой, хотя были моменты, когда и «мамой» для него пришлось побыть: и стирал, и готовил, и жалел. Не так, как у настоящей мамы получалось, но уж как мог. Однажды мы с ним катались на лыжах, он сильно упал и сломал ключицу – ухаживал за ним, как за лялькой, и это тоже сильно нас сблизило. Когда сын подрос, особенно с ним не возился: вон стиральная машина, вон гладильная доска – сам стирай и гладь, ничего сложного. Так, как это в обычных семьях делает мама, о Даниле заботилась бабушка, которая его очень любит.

 

Про уход мамы мы с ним никогда не разговаривали. Точно помню, что, по крайней мере, со мной у него никаких разговоров «по душам» на эту тему не было. Он сам как-то по-детски это понял, пережил – мне вопросов не задавал. Я тоже из этого не делал трагедии и не пытался срочно найти ему новую «маму». Мама – она одна. 

Он маленький шкодный такой был, толстенький. Его детство прошло в том же доме, что и мое, и дружил он с детьми тех, с кем я сам дружил ребенком. Только вот детство у нас было очень разным. Я помню, как носился вечно и по крышам, и по гаражам, по каким-то пикулям, по фабрикам ползали – то по кондитерской, то по парфюмерной. Как-то забрались с ребятами в полуразрушенный дом, погреб там разграбили, варенье повытаскивали, одного даже поймали, и мы за него заступаться ходили. А у сына такого не было – он очень спокойный, рассудительный, четко всегда знал, что хорошо, что плохо, что можно, чего нельзя. Когда маленьким был и его спрашивали, кем хочет стать, отвечал: «Папой». Сейчас он вырос, и мы с ним больше стали похожи – он не курит, не пьет, тусовки ему неинтересны, спортом занимается. Недавно был момент, когда я чуть поволновался – они с друзьями пошли в первый раз на дискотеку. Но все прошло чинно, благородно. Впрочем, я был уверен за него, что все будет хорошо. Единственный относительный минус сейчас – это учеба.

 

Я все теории воспитания пролистал – начиная с античных времен и заканчивая Макаренко енд компани. У меня родилась своя теория. Я решил, что не буду ребенка жестко контролировать: «садись прямо, ручку возьми в правую руку, ногу на ногу не клади, спину держи ровно», «получишь пять – будешь хороший человек», «эх, ты не умеешь – давай за тебя сделаю», «смотри, как надо», «ну-ка быстренько повтори»… Ловушка тотального контроля в том, что непонятно, когда же его ослабить. В каком возрасте ребенка можно будет похлопать по плечу и сказать: «Ну, все, давай дальше сам»? В 18? Или подождать до 25? А может, до сорока? Или шестидесяти, чтобы уж точно? Мне кажется, что именно несамостоятельность детей – сдерживающий фактор развития общества. Я считаю, что самостоятельность должна быть с детства у ребенка. Моя задача – помочь человечку вырасти в того, кто сможет принимать решения, воплощать их в жизнь и отвечать за них.

 

Но видимо, где-то я накосячил, потому что пока моя теория не подтверждается. Сын учится в специализированной школе, где система обучения как в институте: тебе начитывают, а ты хочешь – учись, не хочешь – не учись. Никто не будет с тобой возюкаться. И вот у нас в конце года возникли проблемы с отметками – аж до экзаменов не допускают. Я могу, конечно, пойти в школу и разобраться с его проблемой, но мы решили, что эта ситуация – тот Рубикон, который может кардинально поменять его дальнейшую жизнь. Не справится – это повлечет за собой смену учебного заведения, а это, в свою очередь, изменит круг общения и так далее. Изменится не только окружение, но и подход к жизни и самому себе. Что сделал Данил: пошел к завучу и сказал, мол, извините, был не прав. Я не представляю, чего бы стоило мне в 16 лет пойти к завучу и сказать это, зная, что тебе ответят в том духе: о чем ты думал весь год и прочее. Представляю степень неловкости и неудобства, но он это сделал – взял на себя ответственность. Значит, понял, что либо ты влияешь на обстоятельства, либо наоборот. Можно ведь было вокруг виноватых найти: учителя плохо учат, во дворе мальчишки дразнят, тренер не преподает, у велосипеда колеса кривые. 

 

Он взял все на себя, и даже если ничего не получится, все равно горжусь им. Этот поступок, на мой взгляд, шаг в становлении личности. Через эту ситуация я и свою ошибку понял. Самостоятельность не подразумевает «сам по себе». Самостоятельность – не вседозволенность. Наоборот, это ответственность по отношению к себе и тем людям, которые рядом с тобой – в семье, в клубе, в классе. Со свободой я немного перегнул, а контроль мне особый над сыном не нужен, так как мы живем общими интересами: карате, горные лыжи, бильярд. Не важно, что станет объединяющим, главное, что на базе общих интересов между родителями и ребенком появляются симпатии.

Мы стали друзьями с сыном и потому, что я никогда не порол его. Хотелось иногда, но знал, что нельзя. Физическое наказание всегда скажется на отношениях. А мы с ним друзья, и все мальчишки ему завидуют – редко же так бывает, что у отцов находится время (желание-то у многих есть), чтобы с ребенком одним делом заниматься и еще его друзей втягивать. Правда, никак не могу отучиться слегонца преувеличивать – забывать мелкие негативы своей биографии и преувеличивать еще более мелкие позитивы. Из серии: «А я в твоем возрасте был уже кандидатом в мастера спорта». Хотя кандидатом я был на самом деле в 17 лет, а ему еще 16. У нас бабушка такие вещи отслеживает и поправляет меня: «Что-то ты, отец Андрей, по‑моему, не договариваешь».

 

Дружба с сыном – не просто в бильярд вместе поиграть иногда. Он может подойти и спросить: «Чего кислый такой?» А я ему: «Давай завтра». И он точно такой же. Нас обоих, когда у нас трудности, лучше не трогать. Однажды у нас разговор состоялся, к которому мы больше никогда не возвращались. Я тогда сказал ему: «У меня тоже есть личная жизнь, и к ней нужно относиться с уважением. Ведь это часть не только моей жизни, но и твоей». Мы договорились, что он просто верит мне на слово. Хотя иногда сын пытается мной манипулировать. Порой так, что и политикам не снилось. Дескать, ты с ней был больше, чем со мной, и теперь должен мне пять часов своего времени. А вообще он мне нравится. Для меня главное, чтобы был хорошим человеком, чтобы дело себе выбрал в жизни по душе. Главное – создать ему позитивный настрой на жизнь, и с меня довольно.