Экспаты идут в отступление

Время международных авантюристов, устремившихся в Россию с падением железного занавеса, закончилось после кризиса 1998 г. Им на смену пришли профессиональные экспаты, которые умели себя продать и просили дорого. С новым кризисом цены начали пересматривать.

Иностранный менеджер обходится работодателю в 1,5-3 раза дороже российского. Управленцы, которые работали в транснациональных компаниях или внед­ряли системы управления (производство, финансы, продажи, маркетинг, персонал), ценятся выше. Менеджеры из Восточной Европы с таким же набором компетенций обычно запрашивают более скромную сумму. По мнению рекрутеров, оптимальный вариант — экспат, добившийся успехов в России. Ольга Бердникова, директор ATLANTA Personnel: «Для иностранных специалистов и менеджеров Россия — настоящий Клондайк. Большинство экспатов находятся практически на полном обеспечении компаний-работодателей — тратить свою заработную плату им не нужно. Как правило, они приезжают в Россию на 2-3 года подзаработать. Помимо денег иностранцы приобретают бесценный опыт управления в наших реалиях, что помогает им продвигаться по служебной лестнице у себя на родине или в более благоприятных для бизнеса странах. Тем самым они повышают свою капитализацию на международном рынке труда».
Однако в отличие от Москвы, где головные офисы зарубежных компаний работают с экспатами, подразделения в регионах чаще возглавляют российские менеджеры. Главная задача приглашенного иностранца — внед­рить корпоративные стандарты и подготовить преемника.

Кто ушел, кто остался
Больше 50 сотрудников строительной компании Bouygues, не дождавшись проекта «Екатеринбург-Сити», уехали в Туркменистан, где возводят административные здания по заказу правительства. Во французской гимназии, которую открывали для детей сотрудников Bouygues, теперь учатся один американец и два чеха. Остальные — местные. По данным дипломатических представительств и рекрутинговых агентств, в кризис число экспатов, работавших в иностранных и екатеринбургских компаниях, сократилось в разы. Лишились мест даже менеджеры уровня Марка Алана Буша, который с 2005 г. руководил компанией «КИТ-Кэпитал», — контракт с ним совет директоров расторг 1 октября 2008 г.
Из двух стратегий — привлекать на работу экспата или готовить управленца на месте из числа российских сотрудников — иностранные компании чаще выбирают вторую. В екатеринбургском гипермаркете Auchan французов уже нет — Филипп Ландроен уехал в Москву, его помощник — в Омск, остальные работают консультантами в регионах. Место управляющего ТЦ «МЕГА» Майкла Нильссона, когда тот пошел на повышение, заняла его заместитель лилия ненашева. Из старожилов, работающих в Свердловской области с 90-х гг., остался только Альбрехт Ренкер, директор компании «Дюккерхофф — Сухой Лог». При советской власти он учился в харьковском институте на технолога по производству цемента, а в 90-е гг. приехал в Россию как представитель западного концерна Dyсkerhoff в поисках объектов для инвестиций — одним из них стал Сухоложский цементный завод. С тех пор г-н Ренкер проживает в Свердловской области. «Кого поставят руководить предприятием, во многом зависит от стоимости бизнеса, — считает Николя Фреал, генеральный директор рекрутинговой компании Brainpower (Екатеринбург). — Собственники Ural Boeing Manufacturing (UBM) или Areva T&D, вложившие в эти предприятия большие деньги, предпочитают, чтобы финансовыми потоками распоряжались их люди. Это неудивительно, если учесть, что на заводе Areva T&D (бывший «Альстом-СЭМЗ». — Прим. ред.) в 2001 г. был конфликт собственников».
Соотечественников на ключевые посты назначают не только западные компании. Директором местного представительства фармдистрибьютора Shreya Corporation (Индия) с 1998 по 2008 г. работал Манодж Кумар (сказавший как-то: «В России все хорошо, только правительство плохое»), позже его сменил Нарендра Кумар. Это традиция — каждый из 36 офисов Shreya Corporation в России возглавляет индус. Считается, что такой подход делает отношения между директорами более понятными.
Как правило, иностранные фирмы не требуют, чтобы их сотрудники в Екатеринбурге знали русский язык: обычно те разговаривают с коллегами с помощью переводчика, как строители Bouygues, или по-английски, как служащие отеля Hyatt. Ограждают экспатов и от контактов с региональной властью. Оформлением разрешительных документов и другими формальностями занимаются нанятые юристы. По словам Дитмара Гюнтера, директора магазина OBI, все вопросы, связанные с регистрацией земельного участка и строительством нового здания OBI рядом с ТРЦ «Карнавал», решал московский офис. Бьорну Ликману, возглавляющему IKEA, помогает руководство ТЦ «МЕГА».
По мнению самих иностранцев, русский язык дает преимущества в кризисы, когда стандартные решения не работают. Игроки фармацевтического рынка помнят, как в конце 1998 г. Манодж Кумар объезжал аптеки, чтобы выяснить, с кем можно работать без пред­оплаты (давать деньги вперед могли только 20% точек), а с кем — нет. Информацию, полученную у заведующих, он проверял, наблюдая за действиями фармацевтов.
Невозвращенцы
Эйчары международных компаний не советуют экспатам, отработавшим за рубежом больше пяти лет, возвращаться и продолжать карьеру на родине. Считается, что в чужой среде они получили профессиональную и личную деформацию, несовместимую с прежними установками и культурой. Обычно таким людям предлагают новый контракт за границей. Николя Фреал: «Это как приговор. Человеку объявляют: вам придется ехать дальше, потому что адаптироваться в собственной стране будет непросто. И это правда. Объехав двенадцать стран, я не перестал быть французом в душе, но избавился от некоторой «французскости», нелюбимой другими национальностями, — культурные наслоения сделали меня гражданином мира. В этом есть и положительная сторона — я легко приспосабливаюсь к обстоятельствам».
Г-н Фреал — странствующий экспат, который сам ищет работу (иногда работа находит его). До появления в Екатеринбурге он представлял интересы разных фирм в Москве, Санкт-Петербурге и Алма-Ате. В августе 2010 г., когда его миссия в Brainpower закончится, Николя Фреал отправится в Китай или Аргентину (если предложение будет выгодным — останется в России).
Транснациональные компании воспитали генерацию сотрудников, кочующих из страны в страну. По словам Эрика Бриссе, генерального директора завода Areva T&D, для вчерашних студентов это шанс сделать быструю карьеру, перешагнув несколько ступенек. Окончив университет, он два года провел в Италии, два года — в Испании, год — в Германии и шесть лет — в России, где французская компания Lesaffre купила и реконструировала завод «Кургандрожжи». Опыт руководившего предприятием г-на Бриссе заинтересовал кадровую службу холдинга Areva T&D, искавшую замену немцу Петеру Иэришу, который работал на екатеринбургском предприятии с 1996 по 2006 г. Эрик Бриссе: «Трудно найти иностранных менеджеров, согласных отправиться в Россию. Их пугает холодный климат, отсутствие комфорта и трудный для изучения язык (даже буквы не латинские!). О Екатеринбурге они ничего не слышали. А молодой специалист может приехать и получить в управление крупное промышленное предприятие — в Европе ему пришлось бы ждать этого лет десять».
Где находится Екатеринбург, и правда знают не все. Оливье Бризу, который прежде делал бизнес во Франции, США, Гонконге, Японии и африканских странах, думал, что Екатеринбург находится в Германии (где-то между Гамбургом и Фрайбургом). Шинейд ОРэйлли-Хенелл, директор номерного фонда отеля «Хаятт Ридженси Екатеринбург», говорит, что до приезда на Урал никакой информации о городе у нее не было. Для компании Hyatt, открывающей отели по всему миру, перемещения сотрудников из страны в страну (не меньше двух лет на новом месте) — обычная практика. Г-жа ОРэйлли-Хенелл приехала из Ирландии с мужем и маленьким ребенком. Пока дочь не достигнет школьного возраста, место проживания для супругов значения не имеет. Когда настанет время выбирать школу, а затем — высшее учебное заведение, от поездок в экзотические страны придется отказаться.
Иностранцы выигрывают 2:1
Испытанием, которого иностранные менеджеры не могли предвидеть, стали конфликты собственников. Роли экспатам доставались разные. В центре громкого скандала оказался Петер Иэриш, которого иностранные акционеры отправили на завод «Альстом-СЭМЗ» в качестве специалиста по маркетингу. В 2001 г. г-н Иэриш обнаружил, что директор завода Анатолий Кузницын, недовольный иностранцами, пытается вывести активы в новое юридическое лицо, зарегистрированное по тому же адресу. Г-на Кузницына отстранили от должности, возложив его обязанности на Петера Иэриша. Отодвинув маркетинговые исследования, он ходил по судам (знание русского языка пригодилось). Чтобы не пускать его на очередной процесс, злоумышленники чинили препятствия — как-то раз заварили металлическую дверь в квартире. Переговоры г-на Иэриша с московскими адвокатами прослушивались. Исчерпав легальные методы борьбы, прежний директор попытался захватить завод. Спор собственников решился в пользу французского концерна после вмешательства международных политиков.
Зеркальным отражением этого сценария стал конфликт акционеров Верх-Исетского металлургического завода, директор которого Владислав Кавтрев вывел цех холодного проката в дочернее предприятие «ВИЗ-Сталь» и в 1997 г. втайне от акционеров продал его итало-швейцарскому металлотрейдеру Duferco за $75 тыс. Афера открылась четыре года спустя, когда КРУ Минфина Свердловской области (случайно) выявило 18 сделок отчуждения имущества в пользу предприятия «ВИЗ-Сталь», где генеральным директором стал итальянец Массимо Денти. Г-н Денти настаивал, что Duferco — добросовестный приобретатель. Судебные разбирательства завершились в пользу российских акционеров, но компания Duferco опротестовала решение суда и в 2006 г. продала «ВИЗ-Сталь» Новолипецкому металлургическому комбинату за $550 млн. Несколько раньше Массимо Денти стал почетным консулом Италии в Екатеринбурге. Конфликт на заводе он прокомментировал скупо: «Несмотря на все сложности, для меня это был очень интересный период. Как руководитель, я столкнулся с нетипичными проблемами, которые требовали нестандартных решений. Более того, в той непростой ситуации я нашел новых друзей».
Еще более занимательной оказалась борьба за предприятие «Русский Хром 1915» между иностранными акционерами (50% — хорваты, 50% — итальянцы) и Сергеем Гильваргом — главой совета директоров Ключевского завода ферросплавов (КЗФ). У руководства предприятий был взаимный интерес. Хорватский бизнесмен Данко Кончар собирался купить КЗФ, чтобы перерабатывать окись хрома в металлический хром, пользующийся большим спросом на мировом рынке. Г-ну Гильваргу контроль над «Русским Хромом 1915» помог бы перекрыть поставки сырья европейским конкурентам. В начале 2005 г. СМИ сообщили, что г-н Кончар намерен продать ему свои 50% акций, однако тот эту информацию опроверг. Попытки Сергея Гильварга принудить хорватов к сделке через суд ничем не закончились.
С весны 2005 г. в Интернете начали появляться сообщения об экологической катастрофе на «Русском Хроме 1915» — руководство завода обвинило в нападках г-на Гильварга. Осенью в конфликт вмешалась природоохранная прокуратура, после чего губернатор Эдуард Россель заявил, что «Русский Хром 1915» пора закрывать. К тому времени Данко Кончар купил за $469 млн южноафриканскую компанию Samancor Chrome, владеющую 70% мировых запасов хромовой руды, а бизнес в России решил свернуть и в феврале 2006 г. уступил свои 50% акций Сергею Гильваргу. Г-н Россель, посетивший завод в июне, работу новых собственников одобрил. Итальянцы торговались с г-ном Гильваргом еще два года и продали свой пакет летом 2008 г., накануне кризиса. Аналитики посчитали цену сделки заниженной в три раза.
Русские жены как двигатель сотрудничества
Экспат может задержаться в России на неопределенный срок (или остаться навсегда), если заведет семью. Глен Колини, американский адвокат, работавший в нью-йоркском офисе юридической компании Salans, говорит, что на его решение жить в Санкт-Петербурге повлияла женитьба. Г-н Колини: «Моя жена из Уфы, мы встретились в Москве, куда она часто приезжала в командировки. А я тогда работал в Нью-Йорке и бывал в России по служебной надобности. Сейчас у нас двое детей. 50% моей практики приходится на Россию, остальное — Украина, Киргизия, Казахстан, Китай и немного — Монголия». В мае 2010 г. Глен Колини подписал соглашение о сотрудничестве с екатеринбургской фирмой «ЭНСО», чтобы передать часть заказов уральским юристам, и предложил местным чиновникам написать закон о государственно-частном партнерстве, что, по его мнению, упростит сотрудничество иностранных компаний с властными структурами.
Экспаты говорят, что русские жены изменили их представления о России, снабдив инструкциями, как действовать в предполагаемых обстоятельствах, — их советы помогают иностранцам оценивать ситуацию с разных точек зрения. Благодаря жене Эрик Бриссе, подписавший контракт с компанией Areva T&D на три года, научился понимать своих сотрудников и русскую культуру. Оливье Бризу, консультирующий французские компании, которые выходят на местный рынок, считает, что в России начал жить заново: «Я не знаю, как сложилась бы моя жизнь, если бы я не встретил девушку, которая работала в культурной миссии «Альянс». Она замечательно говорила по-французски, и сначала мы были деловыми партнерами — любовь началась позже, а поженились мы два года назад. Чтобы открыть бизнес в России, я продал половину своей квартиры на юге Франции, а вторую половину заложил в банке. Банкиры говорили мне, что я сумасшедший, раз решил закопать эти деньги в Уральских горах».
Когда Павел Чернавин, президент завода «Автомобили и моторы Урала» (АМУР) и друг г-на Бризу, сказал, что ищет европейских парт­неров для СП, которое будет выпускать грузовики, тот отправился в Париж на переговоры с руководством компании Renault Trucks (с 2001 г. принадлежит Volvo Group). Ему говорили, что затея безумная и ни «Рено», ни «Вольво» проект не одобрят. Оливье Бризу: «Моя удача заключалась в том, что у вице-президента «Рено Тракс» — русская жена. Он меня выслушал и заинтересовался, но, посетив Ново­уральск, сказал: ваш проект очень сложный, нужно проконсультироваться со шведской стороной. В конце концов решение одобрили везде. Оказалось, что «Вольво» хочет только одного — управлять проектом, если он окажется успешным».
По версии французской стороны, сотрудничество АМУРа и Renault Trucks начнется со сборки грузовиков в Новоуральске из комплектующих, сделанных во Франции и Испании. Затем завод привлечет производителей гидравлического оборудования из Чехии и Словении для выпуска спецтехники, которую сегодня делают на базе ЗИЛа. ЗИЛ постепенно заменят на «Рено». По мнению г-на Бризу, покупателями автомобилей будут страны Африки, Азии и Латинской Америки. Третий этап подразумевает сборку автомобилей из комплектующих, сделанных в России. Когда это будет, Оливье Бризу сказать не берется.

 

 

В Великобритании экспату проще
Самин Турдикулов управляющий директор «Энтека Капитал»
На Урале я — экспат. Родом из Узбекистана. Сейчас — партнер в финансово-консалтинговой компании. Прежде чем попасть в Екатеринбург, полтора года учился на МВА в Великобритании и одновременно работал в Royal Bank of Scotland (RBS) и финдиректором в партнерской компании. Эту компанию мы с товарищами создали сами. Процедура регистрации во всех инстанциях и открытие счета в банке заняли четыре часа. Посреднику, который нам помогал, заплатили 40 фунтов стерлингов (около 1 800 руб.). Все сделали онлайн — в электронной версии. Процедуры очень простые — необходимую литературу, понятно и доходчиво написанную, можно получить в любом банке или на почте. Требований по величине уставного фонда не было (наш уставный фонд составил 10 фунтов стерлингов — около 450 руб.).
Надо отметить, что законодательство в Великобритании намного мягче российского. Английское право помогает разрешать конкретные проблемы, а не формулирует правила поведения и жизни на будущее, как в России. Британцы сами шутливо говорят: «У нас есть один закон — закон рынка. Если у тебя есть продукт и ты можешь его продать, у тебя все хорошо. Иначе ты банкрот!»
С чиновниками мы общались всего один раз. Проверок миграционных служб не было, а полицейские в Шотландии занимаются уголовными вопросами. Налоговиков я не видел и не слышал, просто отправлял по электронной почте отчеты после уплаты налогов. Один раз в офис приходили пожарники — наши устные ответы их удов­летворили. Людям там доверяют.
Вернувшись в Россию в конце 2008 г., я стал задумываться о собственном бизнесе. Летом прошлого года с партнерами из Москвы мы организовали компанию в сфере финансового консалтинга. Я намеренно остался в Екатеринбурге — здесь есть не только неудов­летворенный спрос на наши услуги, но и большой потенциал роста рынка.

 

 

ТОП-10. Самые влиятельные иностранные менеджеры Свердловской области

Персона	Организация	Должность
Гэри Бейкер	Ural Boeing Manufacturing (UBM)	Генеральный директор
Майкл Нильссон	Торговый центр «МЕГА»	Региональный управляющий сетью торговых центров «МЕГА» (Урал-Сибирь)
Альбрехт Ренкер	«Дюккерхофф — Сухой Лог»	Директор
Эрик Бриссе	Areva T&D	Генеральный директор
Нарендра Кумар	Shreya Corporation	Директор
Дитмар Гюнтер	OBI	Директор магазина
Бьорн Ликман	IKEA	Директор магазина
Мэтью Грэппо	«Хаятт Ридженси Екатеринбург»	Генеральный менеджер
Николя Фреал	Brаinpower	Генеральный директор
Оливье Бризу	«Урал-Атлантик»	Президент

Источник: «ДК».