«Фокус для президента — наводить порядок в правоохранительной системе», — Алексей Кудрин

Своим любимым произведением Александра Сергеевича Пушкина глава Счетной палаты Алексей Кудрин, выступая на ПМЭФ, назвал роман «Дубровский», главной нитью которого является спор между двумя помещиками. 

Главный помещик Троекуров подкупает суд и в ходе рейдерского захвата отбирает поместье у соседа. В результате появляется бунтовщик, который не согласен с общими условиями жизни и правилами, которые существуют. Это было очень давно, но у нас иногда встречаются похожие ситуации и сейчас, — пересказал сюжет Алексей Кудрин.

Он привел данные бизнес-омбудсмена Бориса Титова, согласно которым более 50% российских бизнесменов не доверяют судебной системе, а две трети не считают ее независимой. Почти 70% опрошенных называют ведение бизнеса в России «очень опасным и рискованным трудом». 

Ситуация с Майклом Калви еще раз это показывает. С одной стороны, говорится, что он обладает высокой репутацией, с другой, почему-то держат под арестом, хотя в это время может спокойно идти объективный процесс, — сказал глава Счетной палаты.

Помимо обсуждения влияния судебной системы на работу бизнеса в России, Алексей Кудрин высказался о том, почему разговоры об экономическом прорыве в стране напоминают тигра, замершего в прыжке. DK.RU законспектировал выступление главы Счетной палаты на ПМЭФ. 

Алексей Кудрин, глава Счетной палаты:

— Хочу напомнить, что ровно год назад мы встречались. Уже прошли выборы президента, был опубликован указ о национальных целях и национальных проектах («О национальных целях и стратегических задачах развития Российской Федерации на период до 2024 года» — прим. Ред.). Было сформировано правительство, и мы обсуждали, что дальше. 

Я тогда сравнил правительство с тигром, который готовится к прыжку. И сегодня можно было бы сказать образно — тигр вроде как прыгнул. Нам представили национальные проекты, мы теперь видим, как страна собирается достигать этих целей и показателей. С другой стороны, у меня скорее ощущение, что тигр замер в прыжке. Он еще в каком-то странном состоянии. Может быть, толчок оказался не очень сильным, может быть, еще что-то помешало. Тем не менее, он когда-то приземлится, и мы подведем итоги. 

Что разочаровывает — цели, конечно, амбициозные, я под ними подписываюсь. Нацпроекты в целом соответствуют приоритетам, и я многие из них поддерживаю, но изменит ли это ситуацию, сделает ли тот перелом, чтобы мы осуществили прорыв? 

К сожалению, я думаю, что пока набора того, что <прописано> в нацпроектах, недостаточно для перелома. Это только приоритеты, есть много еще того, что должно делать правительство. 

Мы как Счетная палата мониторим выполнение национальных целей и национальных проектов, сейчас закреплена персональная ответственность. Мы сегодня очень строго будем за этим смотреть — более строго, чем в предыдущие шесть лет, когда выполнялись указы и соответствующие показатели, но многие из них не выполнены и общий итог не подведен, к сожалению. 

Я бы назвал три первых вывода из этого мониторинга. Первое — выполнение нацпроектов не приводит к достижению национальных целей. Как вы помните, к национальным целям относятся: снижение бедности, продолжительность жизни, пятая экономика в мире, высокотехнологичное производство. А к нацпроектам (это уровень ниже национальных целей) относятся более отраслевые задачи — образование, здравоохранение, экология, повышение производительности и т. д. Правительство опубликовало единый план достижения национальных целей — он обозначает более широкий круг направлений. Но как такового плана там нет. Скорее, в этом направлении надо работать. Поэтому мы не видим всех мер, которые позволили бы достичь эти национальные цели. 

Второе — нацпроекты не приводят к среднемировому экономическому росту. По некоторым оценкам (например, Альфабанка, Института народнохозяйственного прогнозирования РАН), они повлияют на увеличение роста не более чем на 1%. А без среднемирового экономического роста в России мы не только будем стагнировать и становиться неинтересными всему миру, мы не выполним и национальных целей. Не будет доходов населения, инвестиций в стране, не будет бюджетных доходов и, соответственно, инвестирования в публичные проекты. Поэтому сегодня третий вывод — судьба нацпроектов и целей лежит вне нацпроектов. 

Приоритетными вещами для нас являются судебная и правоохранительная система, потому что это стало острой проблемой. Это дестабилизирует ситуацию. Нет правил. Мы видим избирательное применение законодательства. И это никого не устраивает. И сегодня это фокус для президента, правительства — здесь наводить порядок. Я бы спросил, есть ли у нас общее понимание, что нужно сделать? 

У меня есть отличный законопроект, который был подготовлен группой экспертов еще в СССР, сейчас мы его обсуждаем с разными министерствами и готовы представить в ближайшее время план по стабилизации ситуации в сфере правоприменения и декриминализации законодательства.

Но этим не заканчивается. Если мы не видим этих приоритетов или мер, значит, мы что-то в государственном управлении не настроили — система госуправления не видит эти фокусы, не перенастраивается и не убирает сложности с пути инвестора. 

<Когда говорят, что> кто-то получает прибыли, но не хочет инвестировать, здесь некий скрытый упрек или угроза звучит. Но это естественное положение бизнеса — стремиться к прибыли и наращиванию своего капитала. Тогда вопрос, почему он у нас здесь не реализуется в полной мере, а идет в другие юрисдикции, мы должны видеть как лакмусовую бумажку. Если инвестиции не растут, значит, комплекс условий не создан. Я бы так относился к этому вопросу и все-таки видел, что у нас сегодня не создан тот круг условий, который требуется для инвестирования. 

У нас были периоды, когда инвестиции росли под 10% в год. Я, может, нескромно, но скажу: за период моего нахождения в правительстве, когда я был министром финансов, средний темп роста в стране был 5,3% — выше среднемирового.

Есть интересная статистика: взять 2008 год к 1999-му: в российской экономике средний темп роста был практически 7%. Последние 10 лет — 1%. Значит, у нас есть проблемы структурного характера. И я, может быть, больше бы поговорил про структурные проблемы, но сегодня на первом месте — проблема институтов власти, которые обеспечивают все: от сохранения прав собственности до институтов инвестирования. Институциональные шаги должны стать во главе наших мер.

Ранее среди ключевых рисков для российской экономики в краткосрочной перспективе Алексей Кудрин называл цены на нефть, санкции, сокращение числа трудоспособных граждан и низкие темпы роста реальных доходов людей. К долгосрочным рискам он относил отсутствие необходимых структурных реформ, прежде всего реформы госуправления. И заявлял, что экономика страны попала в «серьезную застойную яму».