Кирилл Шлаен: Банки – это не команда реаниматоров

Кирилл Шлаен, экс-гендиректор «Омега Спиритс»:

 

«Омега Групп» больше нет – ни юридически, ни фактически. За время безуспешных попыток урегулировать проблемные долги дистрибьюторский бизнес умер. Теперь юридические лица, которые люди подразумевали, говоря «Омега Групп», обычно называются «группа связанных заемщиков» и управляют ими назначенные судом арбитражные управляющие. У меня больше нет должностей. Я – поручитель. Обо всех событиях могу лишь поделиться личным мнением.

 

Группа была одним из крупнейших в России дистрибуторов алкоголя. Мы 15 лет создавали себе имя. Договаривались об эксклюзивных контрактах, а это в нашем бизнесе - все. Шесть лет назад «Омега» решила вложить собственные средства в виноделие, а текущая деятельность финансировалась кредитными деньгами. Теперь можно сказать, что мы «сидели на кредитной игле», но тогда это выглядело иначе. Экономика бурно росла, все торопились развивать бизнес. Этот настрой разделяли все – и банкиры, и государство, и мы сами. А когда начался кризис, стало же всем непонятно – что дальше? Банкам мы предложили выбираться из ситуации вместе. Для борьбы за выживание мы мобилизовали все ресурсы. Закрыли все, что еще не давало прибыли или пострадало от кризиса: несколько незапущенных проектов, контракты, требовавшие новых вложений. Сократили персонал, склады, зарплаты. Пришлось взять крайне жесткие обязательства перед кредиторами. Часть банков пошла нам навстречу – это была возможность побороться за восстановление бизнеса вместе с нами, чтобы получить назад старые кредиты и заработать. Альтруистов, разумеется, не было.

 

В итоге в декабре 2008 года мы сформулировали свое видение антикризисной программы, провели переговоры и подали заявки на рефинансирование вместе с перечнем залогов. Только в марте 2009 года появились новые договоры. В середине апреля 2009, спустя более 4 месяцев фактического простоя мы получили первые транши на закуп товара. Все время простоя платили аренды, зарплаты, проценты, штрафы и пени по кредитам. Только за время отчаянной борьбы за выживание, мы заплатили больше 50 млн. рублей процентов по средней ставке свыше 20%. Это сейчас понятно, что так из кризисов не выходят, а тогда просто выбора не было.

 

В результате сложилась примерно такая ситуация: больной ложится на жизненно важную операцию, для проведения которой заложил все, что имеет. Начали резать. Наркоза нет. Инструментов тоже нет.  Все время ждут решений от руководства, которое занято с другими пациентами. У больного постоянно уточняют, хватит ли все-таки залогов, чтобы расплатиться, если он помрет. А когда дело доходит до пересадки жизненно важных органов, пациент уже не дышит. Электрошок не помогает. Такие впечатления остались…

 

А все дело в том, что банки, возвращаясь к нашей аналогии с больницей - это не команда реаниматоров. Это такие организации, у которых при наличии ликвидного залога стоимостью 20 рублей, можно взять 10, а отдать 12. Все остальное – это просто рекламные слоганы. В крупных банках невозможно оперативно решать нестандартные вопросы: на местах никто не берет на себя такую ответственность. Начинается бесконечное делегирование полномочий наверх, а потом обратно. Не каждый доживет. В конце концов, до кризиса мы были простым заемщиком, жили на коротких кредитах. Стали – очень сложным. Требовалось нечто принципиально другое: финансирование бизнес-плана большой группы юридических лиц под комбинированное обеспечение. Банкиры откровенно говорили: «Такого опыта у нас пока нет. Мы на вас тренируемся».

 

Договориться со Сбербанков в досудебном порядке, к сожалению не удалось. Когда мы обсуждали формат возможного мирового соглашения, «Омега» была готова на все. У нас был большой имущественный комплекс на юге страны. Нужно было время, чтобы его продать и отдать деньги кредиторам. Мы просили еще подождать, дать время, не начислять процентов. Бизнес был полностью истощен. Мы честно сказали, что платить проценты нам нечем. Наш вариант оказался неприемлем. Поэтому иски к нашим юрлицам пошли широким фронтом – все 50 компаний их получили.

 

Вслед за Сбербанком в суд пошли и остальные кредиторы. Потом началось соревнование их служб безопасности – кто быстрее что-нибудь арестует или опечатает. Оказалось, что многие банки, возглавляемые опытным и умным менеджментом, в критической ситуации начинают вести себя как обиженный ребенок, который кричит и рушит все вокруг. Ведет себя крайне нерационально с точки зрения его же интересов.

 

После всех этих перипетий, сам бизнес нисколько не стоит. Но в залоге у наших кредиторов находятся около 150 объектов недвижимости, в том числе торговая в центре Екатеринбурга, тысячи гектар земли на юге страны, основные средства работающих ресторанов. Цена этих залогов как минимум сопоставима с размером кредитов. И сейчас, когда рынок недвижимости стал подниматься, она растет. Полагаю, что магазины, ресторан, виноградарское и винодельческое хозяйство, завод в Анапе будут работать и дальше, кто бы ни стал их собственником после того, как банки получат обратно свои деньги. Что касается дистрибуции, то с этим точно покончено.