Конфликте вокруг «Макси-групп» обрастает делами

 

Заявление в УБЭП ГУВД по Свердловской области она подала 22 декабря 2010 г.

 

Как пишут «Ведомости», руководство «Макси-групп» использовало «Уралснабкомплект» в 2006 г. для покупки облигаций группы, следует из заявления Шабуниной в ГУВД. Деньги для выкупа бумаг – 1,45 млрд руб. в течение одного дня были перечислены от «Макси-групп» «Уралснабкомплекту» по цепочке займов через предприятия компании: Нижне-Сергинский метизно-металлургический завод, Уральский завод прецизионных сплавов и Нижне-Исетский завод металлоконструкций. Затем трейдер купил облигации «Макси-групп» на 961 млн руб., а еще 450 млн руб. одолжил ООО «Регионснаб» (учрежден сотрудниками структур «Макси-групп», свидетельствуют данные «СПАРК-Интерфакса»). Позднее деньги, полученные от реализации облигаций «Макси-групп» (974,8 млн руб.), и доходы по ним «Уралснабкомплект» тоже перечислил «Регионснабу» по договору займа, говорится в заявлении Шабуниной. Что стало с этими средствами – неизвестно, в 2008 г. «Регионснаб» был признан банкротом. В том же году «Уралснабкомплект» подал заявление о собственном банкротстве. Оно было преднамеренным, так как компания не могла вернуть деньги, одолженные у нижне-исетского завода, и не требовала долг у «Регионснаба», пишет конкурсный управляющий. Сама она от комментариев отказалась. Но такая же схема передачи денег была описана в решениях арбитражных судов по иску уральского завода к нижне-исетскому, а его – к «Уралснабкомплекту» в 2009-2010 гг. Оба эти займа признаны недействительными, рассказывает адвокат коллегии «Юков, Хренов и партнеры» Виктория Даудрих (компания представляла интересы заводов), но вернуть деньги невозможно – на счетах у «Уралснабкомплекта» ничего нет, подчеркивает она.

 

Если будет доказано, что банкротство было преднамеренным, то обычно отвечают те, кто фактически принимал решения, замечает гендиректор юридического бюро «Падва и Эпштейн» Павел Герасимов.

 

В момент проведения сделок гендиректором «Уралснабкомплекта» был Антон Хорошавцев (он же входил в совет директоров Уральского завода прецизионных сплавов), указывает в заявлении Шабунина, а фактически предприятием руководил вице-президент «Макси-групп» по финансам Сергей Миронов. Об этом сообщали руководители «Уралснабкомплекта», пишет Шабунина. Миронов это отрицает: «Я никогда не управлял этим предприятием и никогда не участвовал в его финансово-хозяйственной деятельности». Связаться с Хорошавцевым не удалось. В пресс-службе Свердловского ГУВД вопросы «Ведомостей» оставили без ответа.

 

Никакого преднамеренного банкротства «Уралснабкомплекта» не было, настаивает один из учредителей компании – Александр Малышев (владеет 20%; контрольный пакет ООО у инвестиционной компании «Макси» Максимова). Это было нормальное работающее предприятие, может быть, это совпадение, но проблемы у него начались после того, как заводы «Макси-групп» – нижне-сергинский, уральский, «Уралвторчермет» – перешли под контроль НЛМК (в 2009 г. компания купила их на залоговом аукционе), продолжает Малышев. По его мнению, очередное заявление – это попытка надавить на Максимова и его команду, чтобы заставить отказаться от борьбы. Максимов согласен: «Что бы мы ни делали до сделки с НЛМК, сейчас мы оказываемся преступниками, при этом при нас «Уралснабкомплект» был работающим и прибыльным предприятием, о его банкротстве речи не шло». Представитель НЛМК отрицает любые обвинения в давлении и говорит, что его компания добивается справедливости через суд, считая, что Максимов нанес ущерб «Макси-групп».

 

Схему передачи 1,45 млрд руб. от «Макси-групп» к «Регионснабу», описанную в заявлении, Малышев не комментирует. А представитель Максимова напомнил, что факт приобретения облигаций «Макси-групп» «Уралснабкомплектом» уже был предметом изучения ГУВД по Свердловской области, однако дело закрыто: «По нашей информации, не было найдено состава преступления».

 

Сейчас Максимов пытается отсудить у «Макси-групп» 1,5 млрд руб., а также считает, что НЛМК должен ему $1 млрд. Но в российских судах ему не везло. Осенью прошлого года иск Максимова о том, что российские суды нарушают его права, принял к рассмотрению Европейский суд по правам человека.