Михаил Зельман: «В становлении страны важную роль играют элиты. А элиты в России — фу»

В новом выпуске «Русские норм!» Елизавета Осетинская поговорила с бизнесменом Михаилом Зельманом, рестораны Burger & Lobster которого триумфально покоряют мир: десять ресторанов работает в Англии, два в Нью-Йорке, также в списке Малайзия, Дубай, Стокгольм, скоро — Сингапур и Китай. В России Михаил не был уже пять лет, но говорит о ней очень много.

Главное из интервью — в нашем материале.

О ресторанном бизнесе

Начинающему ресторатору, по словам Зельмана, нужно прежде всего разобраться, что он умеет лучше других, в чем разбирается.

Если вы предприниматель (человек с живым сознанием, пытливым умом), у вас постоянно возникают бизнес-идеи, просто идеи: написать статью, сделать это, поехать туда. Но мир так устроен, что нельзя сделать все. Если человек хочет построить ресторан, он должен понять прежде всего, почему он это делает.

— Надо начать делать. Самый большой риск — когда мы ничего не делаем. Желательно найти какого-то ментора — человека, у которого уже получилось это сделать, окружить себя правильными людьми, правильной командой и начать делать. Все равно все ошибки, которые вам предстоят,  вы сделаете. Любой бизнес — это череда ошибок. Это иллюзия, когда мы думаем, что это только с нами случился такой кошмар. Нет, бизнес состоит из ошибок.

— Правильная вещь — это люди. Наш бизнес о людях. Все начинается с тех, кто работает в ресторане. Если они счастливы, если понимают, чем занимаются, если есть энергия. Не то что люди бегают и улыбаются — иногда и улыбаются, а ты понимаешь, что это не так. Самое плохое — это безразличие. Вот из этого материала можно слепить капитализацию, сделать что-то.

Могу ли я стать миллиардером? Нет. Ты много знаешь поваров-миллиардеров? Это абсолютно исключено, да и нет таких задач. Может, лет 20 назад были такие задачи, 15, 10 лет назад. Если вы хотите стать миллиардером, то не надо выбирать путь ресторатора. Я всем своим друзьям говорю: если бы я хорошо учился и был бы, например, программистом, то мир потерял бы супербургера.

О России

Сегодняшний российский политический режим — стопроцентно не норм. И мы все это понимаем. Больше того, и они это понимают, но так сложилось органично.

— В России взятка — это средство общения, средство доверия, выстраивания бизнес-отношений. В связи с тем, что в обществе нет нормальных способов выстраивания отношений, а взятка как бы роднит с человеком, объединяет, многие дают и берут взятки не потому, что им надо еще больше денег, а потому что это способ выстраивания взаимоотношений в обществе.

— Я в России был последний раз 5 лет назад. Думаю, в стране что-то меняется. Не знаю, в лучшую или в худшую сторону, но меняется, потому что Россия — часть мира. В цивилизованном обществе то, что мы делали в России, — это не просто неприемлемо, а сразу просто… (жестами показывает решетку). Не просто преступник, а бан в обществе. Сейчас мир становится более стабильным, благосостояние людей выросло значительно, на порядок, бизнес устаканился. Я думаю, что это поменялось. Своячество какое-то (ты человек моего круга, банды или ты член «Единой России») — такое, наверное, осталось, но в целом, наверное, все меняется.

— На Западе бизнес не такой, как в России, где его раз и вырезали с 1917-го по 1991-й. Здесь есть преемственность, есть правила. Есть правила, которые человек не может знать, а адвокат знает. Западный мир, он разный. Америка и Англия — это очень разные вещи. Лондон и Ливерпуль — это два разных мира. Калифорния и Нью-Йорк — это две разные страны.

Мы хотим, чтобы Россия в один день стала Америкой или Испанией, стала цивилизованной страной. В один день это не происходит. Это очень длительная, болезненная задача. Конечно, в этом процессе очень важную роль играют элиты. А элиты в России — говно.

— Сейчас ездить в Россию меня нет времени. У меня трое детей и много ресторанов. Когда я только уехал, мне было некомфортно, я ездил. Но в какой-то момент стало совсем некомфортно: мои друзья, мой круг общения в какой-то момент стали говорить: ну вы-то там, у вас там, а у нас тут так! Я стал чувствовать, что пошло разделение на вас и нас, как-то потерял сентиментальность общения.

— Я решил уехать, потому что написал монопродуктовый манифест. Я понял, что не могу быть частью того, что происходит в России. [Понял, что] возбуждаюсь, не получаю компенсацию внутреннюю, становлюсь более нервным, нездоровым, злым, жестоким. А хочу быть добрым и хорошим и получать удовольствие от того, чем занимаюсь.

Одна из проблем нашей страны в том, что Дмитрий Анатольевич Медведев или Владимир Владимирович Путин ничего в своей жизни не сделали. Они потомственные бюрократы, поэтому мы и воспроизвели страну-бюрократию. Нам нужна свежая кровь. В хорошем смысле. Что такое институт распределения власти? Ничего же страшного, если бы они отдали чуть-чуть своей власти людям другой крови, с другим взглядом.

— А угрожает им совершенно другое. В конечном итоге, когда они встретятся лицом к лицу с истинным русским народом… И они это очень хорошо знают. Единственная альтернатива — создавать конкуренцию. Будет политическая конкуренция, — будет и экономическая конкуренция. Поэтому, когда Путин пришел к власти… Это была катастрофическая ошибка — пустить Путина во власть. Не потому, что он плохой человек. Человек он как раз очень хороший: привел своих друзей, они стали богатыми людьми, он никого не предает. Но во власти нужен был человек немножко другой.

— В России недостаточно иметь амбиции попасть в учебник истории. Нужен мессия. Нужно изменить, нужно показать людям другую жизнь. России нужен не Проханов, не Дугин, ей нужен Иосиф Флавий, который напишет историю, у которого будут амбиции создать новую страну, нужен Нельсон Мандела, Ганди.

Циники не могут менять курс страны. А в России нужно не только курс поменять. А нужно, чтобы люди поверили. Поверили в то, что жизнь может быть другой.

— Если спросить у людей, нужен ли честный суд, то они скажут: «Очень нужен». А на самом деле народу не очень нужен: ему нужно, чтобы пенсия была вовремя, чтобы к участковому врачу не было очереди. А независимый суд нужен как раз элитам. Президенту нужен. Чтобы его семья не уезжала потом в Америку, как у Сталина, или не была отправлена в тюрьму. А чтобы была нормальная преемственность, передача власти.

Мы в конечном итоге построили некую неконституционную монархию.  Строили государственный капитализм, демократию, а построили такую примитивную…

— Путин, нынешняя власть — люди из Советского Союза. Он хотят воспроизвести не Советский Союз, а свою молодость, свой юношеский максимализм. Это очень хорошо ложится на страну, которая пережила невероятный шок. А делать нужно совершенно другие вещи, к сожалению.

Мнения спикера могут не совпадать с мнением редакции DK.RU.

Теги: мнение, бизнес