«Новое поколение сотрудников хочет работать «как все». И это провал». МНЕНИЕ

Молодые люди, не представляющие жизнь без гаджетов и интернета, становятся совершеннолетними и скоро начнут выходить на рынок труда. Об их качествах, привычках и поведенческих особенностях в беседе с «Идеономикой» рассказал серийный предприниматель Аркадий Морейнис.

— У меня ощущение, что так с каждым поколением. Наши родители пугались, глядя на нас, а бабушки — глядя на родителей. Я смотрю на новое поколение — это главное, — и не вижу его как одну аморфную массу. Подвести под один знаменатель всех было бы неправильно.

Но несколько категорий среди центениалов (представители поколения Z, прим.ред.) уже видно. Первая — те, чьи родители, к сожалению для этих детей, чего-то добились. Многим просто ничего не нужно, у них все есть. Их дети продвинутые, но проблема в том, что у них нет стимула что-то делать, зато выстроен путь до 25 лет.

Они ходят в хорошую школу, она монополизирует все их время: у них кружки, развивающие путешествия, проектная работа и т.д. Но под руководством, увы, тех, кто работает в школе 10-15 лет. Они учатся, чтобы хорошо сдать ЕГЭ, поступить в приличный вуз, хорошо его закончить, потом найти приличную работу — путь расписан, им не нужно принимать никаких решений.

В 25 лет они осознают, что весь предыдущий опыт с приличными оценками в 99% случаев им не поможет. И придется возвращаться в начало.

В будущем появится много профессий и, вероятно, их профессия будет не нужна. Если открыть HeadHunter, соотношение количества резюме и вакансий «экономист» будет, условно, 100 к 1. Хотя несколько лет назад все шли учиться на эту специальность.

Вторая категория внутри поколения Z — это дети из необеспеченных семей. Они не верят, что самому можно чего-либо добиться. По идее, они должны рваться вперед, но уверены, что шансы есть только, условно говоря, у детей прокуроров или детей обеспеченных родителей.

Они перенимают мировоззрение своих родных. Например, семья живет в небольшом городе, папа и мама — клерки, получают небольшую зарплату; и они, и их ребенок думают, что против них все ополчились, общество виновато. И в итоге ситуация похожа на первую категорию, они тоже не готовы предпринимать, не видят короткий путь. Единственная возможность для них — хорошо учиться, поступить в нормальный универ, найти приличную работу. Тогда их дети будут получать не 15 000 рублей, а 70 000 рублей.

Понимание, что можно стать предпринимателем и укоротить этот путь, в голову не приходит. Предпринимателей они видят только в двух обличиях: либо это далекая звезда, например, Цукерберг, либо это местные бизнесмены — в зале суда за решеткой.

Слабая сторона поколения Z — та же самая, что была раньше у других поколений. Это страх и неспособность общаться с людьми. Даже те, кто выглядит экстравертами, часто оказываются интровертами.

При этом новому поколению проще искать информацию, чем начать взаимодействовать с людьми. Так было и раньше. Но предприниматели перебарывали это, потому что приходилось выходить во внешний мир, чтобы лично общаться с людьми, других способов не было. А сейчас можно сидеть дома, уткнувшись в ноутбук, но ты все равно вроде как на связи с миром — читаешь, комментируешь, смотришь YouTube. Но это иллюзия, ты все равно один.

Раньше, если ты не мог общаться, то сидел в комнате в общаге и понимал, что ты один. А тут ты с ноутбуком — но как будто в толпе. Конечно, нельзя гнобить онлайн за эту иллюзию. Любое средство можно использовать так, чтобы оно мультиплицировало усилия. Это не онлайн плохой, просто он усилил слабое качество.

Вообще в 90-е годы в России выросло поколение, которое пыталось найти свое место в жизни — добиться своего. Ситуация заставляла. Сейчас все успокоились, а жизнь вошла в спокойный режим. И все так живут, все больше принято делать так, как делалось.

Как-то я задал у себя в Facebook три вопроса подросткам, попросив родителей задать их своим детям: что ты хочешь уметь после школы, чем будешь заниматься после университета и кем ты видишь себя в 30 лет? Отвечая на первый вопрос, они называли все, что угодно, кроме того, что имеет отношение к школьному образованию.

Один хотел научиться собирать компьютеры, вторая — шить одежду, кто-то —готовить, еще кто-то — рисовать мультфильмы. В общем, понятные прикладные вещи. Один ребенок сказал: «А что мне школа? Там, кроме английского, нет ничего полезного».

На вопрос про тридцать лет (а это для подростков эквивалентно «когда я буду совсем взрослым») они отвечали: «У меня будет сеть ресторанов», «У меня будет свой бренд одежды», «Я буду танцевать и петь лучше, чем Дженнифер Лопес», «У меня будет фирма по производству мультфильмов, дети, репутация, две машины».

Но на вопрос о том, что они будут делать после университета, общий ответ можно сформулировать так — «Буду работать – ну, как все». И это провал. Провал между тем, что они делают сейчас, и тем, что они пока еще хотят иметь.

Выходит, их путь неочевиден. То есть посередине — между школой, университетом и 30-летием, — ничего нет. Они понимают, что хотят уметь и иметь после выпуска, но к самой школе это не имеет отношения. Они представляют, какими будут в 30 лет, но понимания, как добиться этого — нет. Виновата привычка «так принято», они не видят альтернатив.

К сильной стороне центениалов можно отнести развитость. У меня сын, 12 лет, он учится в лицее, в 7 классе. У них есть публичный экзамен в конце года. В 5 классе они берут один источник и делают по нему доклад. В 6 классе — два источника. К 8-9 классу должны, по задумке учителей, приблизиться к умению выдвигать тезисы и подбирать аргументацию.

Так вот, когда в 6 классе пересказывали два источника, я спросил — а зачем дети что-то рассказывают просто так, без всякой цели? Учителя отвечают: в 12 лет дети не могут овладеть искусством выдвижения тезисов и выстраивания аргументации. Но когда сын приходит ко мне и говорит, что ему прямо сейчас нужен PlayStation — он же пришел с этим не просто так, он подготовился.

Он залез в интернет и посмотрел, какие модели игровых приставок существуют. Проанализировал 20-30 источников — описания, обзоры. Понял, что именно он хочет и почему. Выдвинул тезис, проанализировал источники, собрал аргументацию. А потом обосновал, почему купить эту приставку нужно именно сейчас. Школьным учителям непросто понять, что новое поколение мыслит по-другому.

При этом поколение Z сильно опекают. На выходе мы получаем несамостоятельных специалистов. Они будут многое знать, но ждать указаний.

Контроль и опека проявляются двумя способами: во-первых, сейчас с ними везде ходят. Когда я учился в школе, родители работали; утром я один шел в школу, возвращался домой, грел обед, шел в магазин. Как-то жил, и кстати, благодаря этому выстраивались навыки коммуникации. Сейчас даже в бытовых вещах самостоятельность исчезает.

Во-вторых, если у ребенка возникает задача, проблема, цель, то родителю хочется сразу же помочь, рассказать правильное решение. Сделай то и это, и получишь результат. Это проявляется повсеместно.

Родители, особенно те, которые чего-то добились, стали слишком умными. И это самая страшная проблема: ведь мы пытаемся рассказать людям, что им делать, когда не верим, что они могут это сделать сами.

Каждый рассказ подростку о том, что и как делать — вбивание гвоздя в гроб его уверенности. Каждое указание — минус балл к его уверенности. Они привыкают, что не способны сами придумать и ждут, когда придет опытный взрослый дядя и все покажет.