Россель и Чернецкий о «Большом Екатеринбурге»

 

 

Аркадий Чернецкий: В реализации проекта «Большой Екатеринбург» серьезно ничего не движется, но я знаю, интерес к теме губернатор не потерял. Сейчас, видимо, появились более насущные вопросы, из-за которых конкретные действия откладываются. Хотя для реализации этого проекта не требуется особых усилий, даже денег больших не нужно. Только желание довести начатое до конца. Думаю, до выборов ничего не изменится — надо ждать следующего года.

 

От расширения границ нам никуда не деться – Екатеринбург будет расти, в том числе из-за того, что требования к жилью меняются. Многие стремятся за город – в коттеджи, таунхаусы, малоэтажные дома. В центре площадок мало – рано или поздно застройку придется обновлять. Москва уже начала сносить пятиэтажки – при бюджете, в 50 раз превышающем бюджет Екатеринбурга, ей это делать проще. Но регионы тоже к этому придут. Ближайшая задача города — избавиться от более старых деревянных домов на Уралмаше, Химмаше, Эльмаше и Вторчермете. Эти площадки надо задействовать под современную застройку в первую очередь.

 

Эдуард Россель: Стратегическое развитие Екатеринбурга без расширения его границ я считаю невозможным. Но вопрос о конкретных территориях не бесспорен. Мне представляется, что вполне логично развитие города на юго-восток с включением части территорий Белоярского района, таких как Косулино, Растущий, Россоха, Верхнее Дуброво. В этом направлении есть возможность использовать сложившуюся инженерную и дорожную инфраструктуру, и есть земли для развития малоэтажного строительства локальных микрорайонов.

 

На южном направлении до границ с Сысертским районом и г. Полевской территорий вполне достаточно. Можно рассматривать северное направление с вхождением в агломерацию г. Екатеринбурга территорий Березовского городского округа, и не более. Я не называю и не считаю оправданным включать в Большой Екатеринбург города Арамиль, Среднеуральск и Верхняя Пышма, ибо это может иметь социально-политические и политические последствия для всей области.

 

Если это сделать, то необходимо будет огромные ресурсы сосредоточить в агломерации, ущемив развитие иных территорий, особенно со значительным числом сельского населения вокруг этих городов. Я полагаю, что эти города могут иметь статус городов-спутников, но имеющих свой юридический статус. Политический аспект заключается в том, что, наверное, нельзя половину населения всей области сосредоточить в столичной агломерации, это будет вторая (третья) Москва, живущая только своими интересами и проводящая их через большинство в законодательном органе региона. Мне представляется более логичным выстраивать вокруг городов области (средних и малых) агропоселения для их гармоничной экономики и жизнеобеспечения.

 

 

Аркадий Чернецкий: Теоретически это правильно, хотя к таким репликам застройщиков нужно относиться с определенной долей скепсиса. Строительный бум 2007-2008 гг., когда деньги текли рекой, всех разбаловал. Ситуация удивительная! В условиях нормального рынка при снижении спроса понижается и цена. Однако у нас в кризис спрос упал, а цена почти не изменилась. Нет механизмов, которые понуждали бы застройщиков быстро продавать новое жилье.

 

Вы посмотрите: государство застопорилось на отметке 58-60 млн кв. м в год и никак не может эту цифру перешагнуть. Хотя и председатель правительства, и президент прилагают для этого определенные усилия. Чтобы строить дальше, нужно стимулировать спрос. Понятно, что застройщики и сегодня хотят получать 100-процентную маржу, как в 2000-х. Но людей, готовых покупать дорогое жилье, осталось немного. В орбиту сделок с недвижимостью пора втягивать потребителей с меньшим доходом. Им требуется более дешевое жилье. Застройщики, которые вовремя сориентируются, останутся на плаву. Сегодня им вполне под силу прокладывать коммуникации самостоятельно. А те, кто не понял, что времена изменились, вылетят с рынка. Вместе с неудовлетворенными амбициями.

 

Эдуард Россель: Для системной реализации этой модели развития города крайне важно завершить расширение его границ. Затем разработать и утвердить схему генерального планирования, определив различное зонирование территорий, включая вариант промзоны для выноса некоторых промышленных площадок на окраине города и определения статуса рекреационных территорий. Считаю, что это требует быстрых и безошибочных решений и действий со стороны руководства города и области.

 

 

Аркадий Чернецкий: Хорошее слово ГЧП, на совещании можно сказать со смаком. Но давайте разделим понятия. Бывают просто коммерчески выгодные проекты, при том что у бизнеса есть определенные соглашения с властью. Пример — ТРЦ «Гринвич». Подземный переход на ул. Радищева, прокладку сетей под ул. Вайнера и организацию пешеходной зоны собственники «Малышева-73» делали за свой счет. Это ГЧП? Наверное, нет, ибо доминирует интерес бизнеса — подземный переход приводит людей прямо в торговый центр. Без паркинга и пешеходной зоны интерес к объекту упадет.

 

Поэтому, говоря о ГЧП, мы имеем в виду, что такой проект не укладывается в традиционную бизнес-схему, но в итоге приносит частной структуре сопутствующие дивиденды (инфраструктурные, имиджевые) и решает проблему территорий. Вот «Ренова» пока еще ничего не получила — львиная доля квартир продана Минобороны. Ценовые тиски там очень жесткие. Но, заселив дома, компания оживила район. Это важно, так как продавать жилье посреди леса очень сложно. А туда, где живут люди, поедут и те, кто будет покупать квартиры на открытом рынке. Поэтому ГЧП требует высокой ответственности и со стороны бизнеса (при отсутствии сиюминутного коммерческого интереса), и со стороны власти, которая должна поддерживать мотивацию бизнеса.

 

Эдуард Россель: Мне кажется, что о государственно-частном партнерстве слишком много разговоров во всех уровнях власти, а реальных дел почему-то не видно. И это факт, поскольку в стране и области нет законодательства по этой теме. Слишком долго, более пяти лет, проекты законов не принимаются, проходят многократные пересогласования. Как следствие, бизнес идет развиваться туда, где государство создает реальные условия партнерства – это одна из причин оттока капитала из России. Инфраструктура и социальная сфера – груз для государственной власти, производство, развитие и налоговые платежи – бизнес. Так кратко можно выразить сущность этого партнерства.

 

В качестве примеров можно приводить Китай и некоторые оффшорные территории, где создают привлекательные и необходимые условия для успешного развития бизнеса, ориентированного на социально-экономические нужды и запросы государств и территорий. В этом, мне кажется, есть суть государственно-частного партнерства, когда власть и бизнес берут на себя в равной степени риск и успех.