«Угрожали: «У тебя ребенок маленький, если что...». Как вымогают миллионы — Евгения Шварц

Евгения Шварц, директор ГК «Виктория»:

— В Екатеринбурге процветает любопытная схема относительно честного отъема денег у населения — по сути, форма новых рейдерских захватов. Предприимчивые люди пользуются лазейками в банкротном законодательстве, и от них не застрахован никто. Можно купить вторичную квартиру, предварительно проверив чистоту объекта, или взять автомобиль с рук, тоже тщательно просмотрев все бумаги, и остаться ни с чем. Вполне может статься, что бывшего хозяина машины или квартиры начнут банкротить через какое-то время. Вот тут и появляются люди, которые знают, что можно развернуть любую сделку, которую человек-банкрот заключал в течение последних пяти лет.

Они вольны выкупить кредиторку на 100 руб. и начать разворачивать сделки. И ты можешь быть хоть 300 раз прав, а сделать ничего не сможешь!

Два моих одноклассника недавно оказались в такой ситуации, и один из них остался без машины.  

Более того: жертвами таких «знатоков» может стать абсолютно любой бизнес. Одна из наших компаний, ООО «ГК Виктория», на своей шкуре прочувствовала все этапы работы вымогателей. Все началось с того, что мы приобрели право аренды земельного участка в Каменске-Уральском. Начали вкладывать деньги в развитие площадки, сделали проект, прошли с ним экспертизу, получили разрешение на строительство — все как обычно. Но потом компанию, у которой мы купили землю, начали банкротить, и кредитор стал разворачивать все совершенные ранее сделки. В свердловском арбитраже мы смогли доказать чистоту нашей сделки, доказали, что земля не стоит дороже — а попытка завысить цену участка была. Но фирму-продавца перетащили в Москву, там суд признал нашу сделку недействительной. Плюс решили, что земля должна стоить не 10 млн руб., а 40 млн. Мы оказались в патовой ситуации: уже потратили деньги на участок, на доведение его до разрешения на строительство, и еще должны были доплатить 30 млн руб.! Наша компания попала в ловушку банкротства. 

А тут началось самое интересное: в компанию пришли конкурсные управляющие. По сути, это новый исполнительный орган предприятия, и его задача — вывести фирму из банкротства, найти варианты, как рассчитаться с кредиторами. Но мы столкнулись с другой ситуацией, которая, как я теперь понимаю, повсеместна. Оказалось, конкурсные управляющие работали в своих интересах.

На первой же встрече мне было заявлено: «Заплати нам 5 млн руб., и мы уйдем с твоей процедуры». Всего управляющих у нас было трое, и они совершенно ничего не стеснялись.

Сказали: «Если не будешь сотрудничать, мы тебе устроим! У нас связи с УГМК, мы с ними работали по ряду объектов. Министр строительства области раньше работал в УГМК. Так что если не пойдешь нам навстречу, мы сделаем так, что ваша компания больше не получит ни одного разрешения на строительство и на ввод объектов». Припугивали: «Сколько на тебе имущества записано? Давай все списывай и деньги с банковской карточки убирай! Мы сейчас возбудим на тебя дело за фиктивное банкротство. И, кстати, загранпаспорта тоже из квартиры убери, потому что могут с обыском прийти и документы конфисковать». А я знаю, что эти же люди ранее организовали такой «визит» моему знакомому. В итоге у него изъяли загранпаспорта — его собственный, его жены и дочки. Я понимала: у моих управляющих четко выстроенный механизм «работы». 

Мы стали действовать и самостоятельно выводить компанию из банкротства: выкупили всю кредиторскую задолженность, договорились с теми, у кого покупали участок в Каменск-Уральском, заплатили отступные, чтобы вернуть им землю обратно. Я пришла к управляющему: «Все, можно заключать мировое соглашение с кредиторами для выхода из банкротства». А мне говорят: «Да, все отлично, только 1,5 млн руб. еще положи». Я говорю: «За что?!». Мне: «Как это за что? За нашу подпись. Не будет подписи — не видать тебе мирового соглашения». 

Мы посмотрели, как эти управляющие работали на других банкротствах, выяснилось, схема была единой: начинали запугивать собственника субсидиарной ответственностью, разворотом сделок, «накручивали» контрагентов. С нашими подрядчиками они тоже общались, объясняли, что сделки скоро признают недействительными, и они останутся без денег за выполненные работы. Ко мне шли обеспокоенные люди, с которыми мы работаем, я заверяла: «Со всеми буду рассчитываться, несмотря ни на что». 

Я вынуждена была обратиться с заявлением в полицию.

Сотрудники правоохранительных органов организовали спецоперацию. Меня снарядили аппаратурой — прикрепили записывающее устройство под одежду, замаскировали видеокамеры.

Объяснили, где стоять в момент передачи меченых денег, что говорить. Это звучит довольно весело — приключение, как в кино! Но на самом деле стресс был неимоверный! В итоге после передачи денег конкурсного управляющего взяли ОБЭПовцы.

После этого началось давление на мою семью. Постоянные звонки мне, моему брату, угрозы в духе: «У тебя ребенок маленький, если что…». И мне было реально страшно. Последней каплей стал выход на мою бабушку. Ей 84 года, она заслуженный строитель и до сих пор работает. Мы держали ее в неведении обо всем происходящем, чтобы не волновать. Но к ней в офис пришел сын одного из управляющих, рассказал обо всем, сердечно попросил на меня повлиять. 

В суд дело ушло почти что через год. Как потерпевшее лицо я была вынуждена посещать все судебные заседания. Каждый раз я слушала по несколько часов абсурдные показания обвиняемых в духе: «Она сама нам деньги предлагала и сама придумала схему!». Обвиняли меня в уничтожении улик, переворачивали факты, привлекали «экспертов» для анализа аудиозаписей телефонных разговоров. Их линия защиты строилась на том, что они оказывали мне юридические услуги, а я хотела их обмануть, не заплатить за работу. Мне это все давалось очень тяжело, никому не пожелаю оказаться в такой ситуации. 

Непростым был и момент, когда судья огласил приговор.

Родственники подсудимых начали рыдать, и головой я понимала: преступники навредили и мне, и массе других людей, но я не смогла полностью выключить эмоции.

Одному из вымогателей дали 9 лет тюрьмы, он ровесник моего отца, и я понимаю: не факт, что у него будет шанс увидеть своих внуков. У другого, который осужден на 7,5 лет, двое детей, младшему полтора года. И ты думаешь: у меня ребенку столько же. От этого становится плохо на душе, хотя, по идее, должно быть облегчение и радость — преступники наказаны, справедливость восторжествовала. Но идти отмечать совсем не хочется.  

Я думала, что мой опыт станет примером: с коррупционерами в нашей стране можно бороться, что система работает, но по факту получилось не так. Прокуратура оштрафовала компанию на 500 тыс. руб. То есть в итоге я оказалась крайней. Моя «вина» была в том, что, подвергаясь угрозам, я передала им первую часть денег, которую они просили за «подпись» — 750 тыс. руб. Тогда как я должна была сохранить «холодную голову, горячее сердце и чистые руки». Я объясняла, что не могла прийти написать заявление сразу, ведь мне угрожали. Но никого это не интересовало. Однако этим летом был обновлен закон: активная помощь следствию освобождает от этих «штрафов». Мы сейчас доказываем, что я как учредитель компании всячески способствовала раскрытию дела. Апелляцию, по крайней мере, мы выиграли. 

Наши вымогатели также рассчитывают на победу в апелляционном суде. Возможно, им уменьшат срок. И хотя моя история не имеет сослагательного наклонения, могу предположить, что судебным исход мог быть и иным. 

Что в сухом остатке: компания работает, вся кредиторская задолженность оплачена, мы вышли из банкротства самостоятельно. Сейчас предприятие функционирует как подрядчик, но в следующем году начнет собственный девелоперский проект.

Главный вывод, который я сделала: лучше в такие ситуации не попадать. Но что для этого делать, я не знаю.

Вроде бы крупная строительная компания, все делаешь по правилам, прежде чем входить в сделку, проверяешь контрагентов. У нас есть юристы, служба безопасности, и все равно ты ни от чего не застрахован. Но предупрежден — значит, вооружен. Хотя бы так.