Вас еще не заказали?

Дела о банкротстве превратились в стабильный источник прибыли арбитражных управляющих.

Прошло 2,5 года судебной практики с момента вступления в силу последней редакции закона о несостоятельности (банкротстве). Можно проанализировать результаты. К сожалению, худшие опасения предпринимателей подтверждаются — вместо оздоровления экономики мы сокращаем реальный сектор.

Все они марионетки

Одним из новых элементов последней редакции стало введение в обиход понятия некоммерческих саморегулируемых организаций (СРО) арбитражных управляющих. Они призваны защищать права граждан и организаций, разрешать споры и конфликты, оказывать юридическую помощь. Вопрос — кто учреждает эти организации? Создать СРО может группа физических лиц. По нашему мнению, все действующие СРО в России уже стали выразителями корпоративных интересов собственных учредителей. Если раньше в судебной практике рассматривались такие понятия, как фиктивное банкротство и преднамеренное банкротство, то теперь можно с полной уверенностью говорить о том, что существует институт заказных банкротств. Борьба с этим явлением практически не ведется.

Процесс важнее результата

Закон не расставляет никаких социально-экономических приоритетов для управляющих и для СРО. В идеале управляющий должен сделать все, чтобы оздоровить предприятие, сохранив его профиль и рабочие места. Если это не получается, можно перепрофилировать производство. Продажа имущества по частям — крайняя мера. Обычно из всего производственного комплекса интерес представляет небольшая часть хорошо сохранившегося или ходового оборудования. Остальное — здания, остатки машин и механизмов — передаются на баланс местных органов самоуправления. Результаты такого банкротства становятся проблемой субъектов Федерации, ибо муниципальные образования, как правило, не имеют ни руководителей надлежащей квалификации, ни ресурсов, чтобы заниматься этими вопросами.

А судьи кто?

Назначение управляющих и контроль за их действиями находится полностью в ведении СРО. Раньше каждый арбитражный управляющий должен был зарегистрироваться в арбитражном суде на территории, где он намерен работать. Фактически суд располагал кадровым банком всех управляющих, и последнее слово в назначении арбитражного управляющего оставалось за судом. По новому закону ни кредиторы, ни должник, ни суд не могут принять решение о назначении конкретного управляющего на тот или иной объект. Заявителю и должнику предоставляют только право выбора СРО. Комиссии по назначениям СРО предлагает трех кандидатур. Две из них заявитель и должник имеют право отвести, третий становится проходным. Мы исходим из того, что собственник имеет право выбирать человека, которому он доверит судьбу своей собственности, а не получать кота в мешке.

Специалисты широкого профиля

После введения института СРО многие арбитражные управляющие просто бросили практику. Зато появился узкий круг специалистов, ведущих одновременно по 20-30 дел о банкротстве. Это плохая тенденция. Если вы действительно хотите добиться результатов в рамках процедуры банкротства крупного предприятия, то фактически должны стать руководителем предприятия, что и прописано в законе. Заметьте, у нас нет прецедентов, когда профессионально подготовленные топ-менеджеры работают генеральными директорами или президентами 10-15 заводов или торговых домов. Это абсурд. Почему же мы считаем, что арбитражный управляющий может заниматься банкротством сразу нескольких предприятий, не связанных ни технологически, ни по отраслевому принципу, тем более — разбросанными по всему УрФО. На территории Свердловской области работает 12 СРО, но только у одной из них центр управления находится в Екатеринбурге. Остальные — филиалы. Ивдельским гидролизным заводом занималась московская организация «Авангард», ее управляющий бывал там наездами — раз в полтора месяца на 1-2 дня. Как можно управлять производством, не находясь на его территории и не общаясь с командой руководителей?!

Не упускай из виду

Чаще всего банкротство вводится, когда предприятие задолжало суммы, во много раз превышающие реальные возможности их погашения. То есть у арбитражных управляющих остается немного шансов для финансового оздоровления. С другой стороны, существует реальная возможность отслеживать ситуацию и принимать решения заблаговременно. Ст. 3 закона определяет признаки банкротства юридического лица. Если требования к должнику (юрлицу) составляют не менее 100 тыс. руб. и задолженность просрочена на три месяца, процедуру банкротства можно начинать. В этом случае гораздо больше шансов сохранить предприятие. Мы предлагаем мониторить и анализировать эти показатели, чтобы своевременно принимать меры, которые позволят исключить тяжелые экономические и социальные последствия. Сдвиги в этом направлении есть. На последнем заседании межведомственная комиссия по проблемам банкротства организаций на территории Свердловской области уже приняла временную методику экспресс-анализа показателей финансового состояния предприятий. Эта методика разработана с участием специалистов Союза. Однако ситуацию удастся изменить лишь в том случае, если упомянутые положения закона

будут скорректированы.