Ярослав Старцев: Новый русский капитализм

Ярослав Старцев, политолог, специалист по государственному управлению

Преподает в Уральской академии государственной службы, занимается подготовкой и переподготовкой федеральных и региональных чиновников. Участвует в законопроектной, организационно-управленческой деятельности администраций Уральского региона. Автор научных и популярных публикаций о государственной политике в России в сравнительной перспективе. «БЖ» он популярно объяснил, при каком капитализме мы живем и кто управляет всем бизнесом в стране.

 

 

В стране сменились деловые элиты, а вместе с ними и строй – с олигархического капитализма на государственно-частный. На крупных предприятиях при перестановках в руководстве оказывается, что ключевые фигуры назначены или настойчиво рекомендованы государством. Именно назначенные представители определяют пути развития как отдельных предприятий, так и целых отраслей: одна только госкорпорация «Ростехнологии», проект Сергея Чемезова, объединив более 400 предприятий, контролирует почти все машиностроение в стране.

 

Бизнес в России всегда был под плотным контролем власти, особенно бизнес крупный. Приватизация и политический хаос 90‑х годов эту традицию слегка нарушили: назначенные государством руководители компаний быстро проникались частным интересом, действуя в логике обычных предпринимателей (как, например, Анатолий Чубайс или Рэм Вяхирев). Место госпредставителя в советах директоров часто оказывалось наградой за заслуги или штатной позицией инсайдерского информатора. Формальная должность «государева ока» часто просто переходила вместе с должностью гендиректора или председателя правления: приведший к банкротству екатеринбургскую «Алкону» Владимир Дадеко был в компании именно представителем государства.

 

С приходом к власти Путина ситуация изменилась: не только в политике, но и в экономике государство начинает строить свою вертикаль. Владимир Путин преследует олигархов ельцинского периода. В роли государственных назначенцев – «менеджеров путинского призыва» – оказываются совсем другие люди, с совсем другими задачами. Прежних ельцинских «синекурщиков» заменяют реформаторы: они консолидируют активы и меняют менеджмент. Дмитрий Медведев, тогда еще не президент, «зачистил» «Газпром» от титана Рэма Вяхирева и его команды. Сейчас реформаторы готовят слияния и поглощения (Игорь Сечин – в «Роснефти», Сергей Носов – в «Русспецстали», Сергей Чемезов – в «Рособоронэкспорте»). Именно эти новые менеджеры делают популярной тему государственного рейдерства: недружественного поглощения госкомпаниями наиболее перспективных активов.

Кульминация этого процесса – создание в прошлом году государственных корпораций: «Росатом», «Ростехнологии», «Роснанотех», «Олимпстрой»… Добавим к этому естественных монополистов и те компании, где государство назначает руководителей либо настоятельно рекомендует: РГТРК, Первый канал, «Роснефть», «Сбербанк», «Аэрофлот», все предприятия, включенные в состав госкорпораций (несколько сотен), и «дочки» монополистов, полторы тысячи ФГУПов – армада под госуправление. Целая когорта активных представителей государства в крупном бизнесе.

«Государевы люди» оказываются менеджерами в прямом смысле этого слова: они реформируют организационные структуры, перемещают кадры, контролируют слияния-поглощения, крупные контракты (договор «Газпрома» и Eli, например) и переходы пакетов акций. Им без разницы, какими активами управлять: металлургическим заводом или электростанцией. При этом представительство как «теплое место» и механизм лоббирования или согласования также остается, распространяясь в том числе на друзей, сослуживцев и младших родственников влиятельных в госаппарате лиц: это и Андрей и Дмитрий Патрушевы (соответственно «Роснефть» и ВТБ), отчасти – Александр Волошин в РАО «ЕЭС», Сергей Нарышкин в совете директоров «Роснефти». Традиционные представления об относительной автономности деловой карьеры и карьеры административной уже в прошлом. Часто они оказываются переплетены.

Из всех известных схем взаимодействия государства и предпринимательства Россия, очевидно, выбирает вариант стратегического влияния – в управление предприятием государство не вмешивается, но серьезно влияет на отраслевые стратегии, выполнение предприятиями социальных задач и тому подобное – и, как обычно, с национальной спецификой. Государство явно стремится установить свой контроль на отраслевом уровне во всех конкурентоспособных и социально значимых сферах экономики. Это распространяется, конечно, и на негосударственные компании: после «равноудаления олигархов» крупные частные собственники, будь то Абрамович, Потанин, Вексельберг или Дерипаска, вряд ли могут отказать государству, если оно хорошо попросит. Но непосредственный контроль – надежнее и доходнее: поглощения будут продолжаться.

Самое же существенное во всех этих процессах – огромная роль личного фактора. Помимо упоминавшихся родственных и земляческих связей («питерские»), это еще и концентрация управления разными предприятиями в одних руках: глава «Ростехнологий» Сергей Чемезов председательствует в советах директоров ВСМПО, «КамАЗа» и «АвтоВАЗа», Игорь Сечин – в советах директоров «Роснефти» и Объединенной судостроительной компании – примеров тьма. Именно потому и остается неясным: это государственный бизнес или частный бизнес первых лиц государства? И тем сильнее влияние новых государственных бизнесменов: биться они будут уже не за казенное. За свое.