Какие приемы для привлечения гостей использовали отельеры, чем «Пале-Рояль» отличалась от «Американских нумеров» и как отзывались о местных гостиницах классики — в гостиничном гиде DK.RU.
Истории Екатеринбурга посвящена не одна сотня статей и книг. О том, как развивался город, менялись дома и улицы, как жили екатеринбуржцы в прошлом и позапрошлом веке, пишут многие издания. Мы же решили рассказать о дореволюционном бизнесе Екатеринбурга — о видных предпринимателях, их удачах, ошибках и необычных проектах.
В очередном выпуске совместного проекта DK.RU и Музея истории Екатеринбурга, посвященного уральскому дореволюционному бизнесу, мы представляем индустрию гостеприимства.
С гостиницами и постоялыми дворами, в отличие от ресторанов, в уральской столице в 18 и 19 вв. все было неоднозначно: «гигиеничные нумера» с балконами и ванными соседствовали с откровенными клоповниками. Что вы хотите — уездный город, а не «третья столица». Но, возможно, именно из-за этой неоднозначности о дореволюционных местах размещения сохранилось куда больше свидетельств очевидцев, чем об общепите: недовольные приезжие часто упоминали о них в своих дневниках и письмах к близким.
Дешево и сердито
Большим количеством «деловых туристов» Екатеринбург мог похвастаться и две сотни лет назад: административный центр по управлению горнозаводской промышленностью, через который проходил Сибирский тракт, привлекал к себе государевых людей, торговцев, промышленников, крестьян, заводской люд. Правда, до конца XVIII века выбор у гостей Екатеринбурга был небогат: свои непритязательные услуги им предлагали только постоялые дворы. В конце XVIII века к ним прибавились трактиры — заведения более высокого класса, куда был заказан вход подлым людям («ниского состояния люди, яко крестьяне, господского и всякого звания развратныя люди и зазорныя женщины»). А первая гостиница в городе появилась только в 1840 г.
Положение о трактирных заведениях определяло постоялые дворы как места «для доставления дешёвого приюта и продовольствия простому народу, к потребностям и привычкам коего эти заведения и должны быть приноровлены». Типичный постоялый двор представлял собой одно-двухэтажное деревянное или — реже — каменное здание с хозпостройками: конюшней, баней, флигелями. Деловой турист в XVIII и XIX веках мог здесь переночевать, купить горячих кушаний или холодных закусок, «припарковать» и покормить лошадь, починить и смазать телегу.
Владельцы подобных заведений были довольно разношерстны: среди них числились и мещане, и купцы, и отставные военные, и даже «екатеринбургского горного училища учитель арихметики второго класса Данило Гласков». Неоднородной (и частенько чересчур экономной) была и публика постоялых дворов. На постой выгодно было принимать ямщиков с товарами, которых с развитием железной дороги становилось все меньше. А вот на бережливых крестьян Екатеринбургского, Шадринского и Камышловского уездов делегация владельцев постоялых дворов даже жаловалась в городскую Управу. Они сетовали на то, что доход от крестьян невелик, а акцизный сбор в городскую казну им не снижают:
«Они приезжают в город для продажи разного хлеба своего изделия, хотя и заезжают на дворы выкормить лошадей — и то со своим кормом… они не стоят у нас боле одних суток, и мы получаем за труды только для дневного себе пропитания, а не приобретаем себе капиталы. По этому случаю акциз нам отяготителен».
Вообще, вопрос налогов дореволюционных бизнесменов волновал не меньше, чем современных. Купчиха Погодина плакалась на «ни с чем не сообразный акциз в 1000 рублей», а купец Тиунов — на «дефицит в торговле до 800 рублей» из-за неудачного расположения и малой площади своего заведения. Некоторые владельцы постоялых дворов по такому случаю предпочитали «забывать» о платежах в городскую кассу. Известно, что в 1887 г. из запланированных 30,5 тыс. руб. акцизов с постоялых заведений Управе удалось собрать только 25455 руб.
В городской Управе переживали о недособранных налогах
Постояльцы не обижаются
Гостиницей свое заведение первыми в Екатеринбурге назвали иностранцы Юлиян Новицкий и Богдан Брикнер. Открыв в 1838 г. кондитерскую, они через год сняли каменный дом близ Гостиного двора под будущую гостинцу «Урал». Правда, разрешение на новое заведение им выдали только через год — в 1840-м.
Последовать примеру Новицкого и Брикера тогда мог человек любого сословия. Своими гостиницами обзавелись, например, крестьянин Ярославской губернии Семен Афанасьев и мещанка Авдотья Никитична Гальцова, которая, овдовев, продолжила дело своего мужа — держала меблированные комнаты в корпусе мытного двора (примерно там же, где сегодня находится «Мытный двор»), а позже открыла две гостиницы с помпезными названиями «Рим» и «Москва». За них она платила в городскую казну соответственно 65 и 75 руб. акцизного сбора. Примечательно, что и Афанасьев, и Гальцова были неграмотны, но это не мешало им вести бизнес. Правда, судя по отзывам столичных постояльцев, первые гостиницы не отличались особым комфортом и чистотой.
«Наконец, наша тройка подкатила к гостинице, очень приличной по наружности. Номер нам отвели недурной, но не успели мы войти в него, как все его население выползло на стены, точно любопытствуя: кого бог послал на съедение. «Что это у вас?» — указываю я коридорному в невыразимо засаленном фраке. «Здешний клоп-с… Они ничего… Постояльцы не обижаются… Которые генералы, и те не жаловались», — писал побывавший в Екатеринбурге в 1875 г. театральный режиссер Владимир Немирович-Данченко.
К началу XX века картина меняется: в 1900-е гостиничный рынок дореволюционного Екатеринбурга достигает своего расцвета, и заведения начинают конкурировать между собой, борясь за клиента. В 1900-х за большинство заведений запрашивали за комнату 75 коп. — 2 руб.: бюджетно переночевать можно было в номерах Черепановой, Плотниковой, Александрова, «Центральных номерах», в «Урале», «Коммерческих номерах Муравьева». На этом фоне выделялись «Американская гостиница», цены на номера в которой варьировались от 1 до 4 руб., «Пале-Рояль», где за номер спрашивали от 80 коп. до 4 руб., и меблированные комнаты Атаманова, где гостя размещали за 1-3,5 руб. Для сопоставления: рубль сто лет назад примерно равен 1071 современному рублю
Практически все заведения, независимо от цены номера, предлагали своим постояльцам питание, которое оплачивалось отдельно. Если при гостинице не было ресторана, предусматривалась комната для буфета и общая столовая — по принципу современных хостелов. Судя по рекламным объявлениям, в гостиницах с ресторанами часто устанавливали бильярд, широко были распространены телефон и электрическое освещение, в некоторых гостиницах имелась «газетная комната». Многие заведения (особенно ведущие) касались в своих рекламных проспектах состояния помещения и качества номерного фонда, подчеркивая, что комнаты «обставлены комфортабельно», «гигиентично», «на столичный и европейский образец», «чисты, светлы и дешевы».
Не избегали владельцы гостиниц и не совсем честных приемов конкуренции, перехватывая постояльцев еще на железнодорожном вокзале. Так, меблированные комнаты С.В. Атаманова рекламировали в 1912 г. «Омнибус на вокзал железн. дорог». «Своих» извозчиков держала и гостиница «Американская». До них неудачную попытку наладить трансфер предпринимал владелец «Пале-Рояля» Владимир Имшенецкий: он нанял собственного извозчика, снабдил его шестиместной каретой и отправил к вокзалу. Впрочем, после первого же рейса привокзальные ямщики кулаками отстояли свою многолетнюю монополию на перевозку гостей города. К слову, конное «такси» от вокзала в конце XIX века, как и сейчас, стоило недешево: до Главного проспекта — 35 копеек, до Покровского проспекта — 40 копеек. Во время осенней и весенней распутицы полагалось доплачивать сверху еще пять копеек.
«Очень недурная гостиница»
Наиболее известными и пафосными заведениями того времени считались заядлые конкуренты — «Американская гостиница» и «Пале-Рояль». Гостиницу «Пале-Рояль» (располагалась на Главном проспекте) и одноименный ресторан при ней содержал золотопромышленник и потомственный дворянин Владимир Имшенецкий. В своем заведении он оборудовал ванны для постояльцев, провел электрическое освещение, устроил «особое здание для биллиардов, кухни и буфета, из которых отпускались приезжающим кушанья, пиво и прочее». Именно в «Пале-Рояль», по данным городской Управы, в первую очередь устремлялись знающие и располагающие средствами приезжие.
Правда, несмотря на то, что гостиница приносила г-ну Имшенецкому неплохой доход — до 6 тыс. руб. в год, ему с ней пришлось расстаться. Живший на широкую ногу золотопромышленник наделал долгов и в конце 1912 г. был вынужден продать большую часть своих приисков, а «Пале-Рояль» послужил «обеспечением уплаты рассрачиваемого взыскания». Здание бывшего Пале-Рояля надстроили и оно существует до сих пор, современный адрес — Ленина, 38.
Главного конкурента «Пале-Рояль» — «Американскую гостиницу», которая могла похвастаться большим номерным фондом (на рубеже веков 26, а позже – 36 комнат) автор иллюстрированного путеводителя по Уралу Весновский называл «безпорно лучшей в городе в отношении чистоты и обстановки, но недоступной для лиц со средним достатком». Она располагалась на углу Покровского проспекта и Златоустовской улицы и принадлежала семейству Холкиных. Управляла ею сначала мещанская жена Аксинья Яковлевна Холкина, а затем — Павел Васильевич Холкин (сначала тоже мещанин, а затем уже купец второй гильдии). После его смерти в 1909 г. владельцами стали его наследники, уступившие ее в 1911 г. под управление некого господина Зуева. Сейчас в этом здании расположено художественное училище им. И.Д. Шадра.
В рекламных проспектах гостиница подается как отличное комфортабельное заведение со всеми современными удобствами: «Первоклассная кухня под управлением приглашенного из Москвы повара. Ресторан. Биллиарды. Внимательная прислуга. При гостинице кондитерская и кофейная» (реклама 1910 г.). «Ванны. Русские и иностранные газеты и журналы» (добавление в рекламе 1911 г.).
В разные годы в «Американской» побывали многие выдающиеся российские деятели. В 1856 г. в ней остановился, возвращаясь из ссылки, друг Александра Пушкина декабрист Иван Пущин. В 1899 г. тут останавливался ученый Дмитрий Менделеев, а в 1915 г. побывал поэт Константин Бальмонт.
Но самый, пожалуй, известный ее постоялец гостил в ней несколько дней весной 1890 г. Антон Павлович Чехов в своем «турне» из Москвы на Сахалин не скупился на нелестные характеристики городам, через которые он проезжал. Крепко досталось от него и Екатеринбургу и его жителям. «Я вижу вокруг себя лобастых и скуластых азиатов, происшедших от совокупления уральского чугуна с белугой», — нелестно охарактеризовал он местное население. Помянул он недобрым словом и извозчиков, «похожих на Добролюбова» и сторожей, которые всю ночь били «в чугунные доски на всех углах». По контрасту с этими характеристиками сдержанная похвала «Американской гостинице» выглядит еще ценнее — писатель назвал ее «весьма недурной». Счет за постой и сопутствующие услуги, выставленный Чехову, чудом сохранился, и показывает, что классик не был чужд ничему мирскому.
DK.RU благодарит за помощь в подготовке материала Музей истории Екатеринбурга и его директора Сергея Каменского.
Фото: Музей истории Екатеринбурга, http://humus.livejournal.com, инфографика — Игорь Черепанов