Меню

Вениамин Голубицкий: «Лучший способ умереть при жизни - двигаться по коридору»

Закончил юридический факультет МГУ, аспирантуру. Кандидат юридических наук. Работал председателем комитета по экономической политике, бюджету, финансам и налогам Областной думы Законодательного

Закончил юридический факультет МГУ, аспирантуру. Кандидат юридических наук. Работал председателем комитета по экономической политике, бюджету, финансам и налогам Областной думы Законодательного собрания Свердловской области, министром по управлению государственным имуществом Свердловской области, первым вице­премьером правительства Свердловской области, главой администрации губернатора Свердловской области. Два года назад принял предложение Виктора Вексельберга и переехал в Москву, став президентом «Ренова­СтройГруп».
 
Вениамин Голубицкий
президент «Ренова­СтройГруп»
 
Я давно для себя решил, что человек жив, пока сохраняет возможность самоизменяться и изменять жизнь. Я часто повторяю фразу Бергмана о том, что главное – это тот выбор, который человек совершает в искушающих его обстоятельствах. Вот у тебя все хорошо, все устоялось, не дергайся, не рыпайся, есть коридор – двигайся по нему. Поддаться этому соблазну – лучший способ умереть при жизни или выйти на пенсию молодым. Я никогда к этому не стремился и поэтому всегда искал новые цели и задачи. И более того, я всегда старался, чтобы эти задачи меня подтягивали к своему уровню. Тот путь, который я мог пройти в Екатеринбурге, я прошел, ту жизнь, которую мог там прожить, я прожил. Я люблю этот город, люблю многих людей, которые там живут, но современная экономическая и политическая жизнь устроена так, что финансовые потоки, межличностные отношения сконцентрированы в Москве. Значит, если ты хочешь выйти на следующий уровень, тебе надо этот выбор понимать и принимать.


Это был личностный вызов, я его принял и не жалею ни о чем. Всегда трудно уйти от чего-то размеренного и привычного. Власть порождает массу соблазнов. Ты привыкаешь, что перед тобой открывают двери и ломают шапки. Я на это обращал очень мало внимания по сравнению с другими, которые себя вне кресла не мыслят, но сказать, что власть совсем не развращает, – это лицемерие. Поездив на машине, которую никто не останавливает, трудно потом привыкнуть, что надо соблюдать правила дорожного движения.

Это было не первое и не единственное предложение от крупного бизнеса, да и Виктор Вексельберг дважды делал мне предложения до того, как я согласился. Дважды я отказывался, потому что считал неэтичным в тот период принимать эти предложения. Была сложная ситуация непростых выборов, разнообразных давлений. Я считал, что уйти из команды в этот момент равносильно предательству. Когда ситуация стабилизировалась, я счел, что все, что мог положить на алтарь области, я положил. Ничего добавить принципиального не мог, мог только наслаждаться статусностью и всем, что из этого вытекает. Первый человек, с которым я обсудил предложение, был губернатор. После недолгих раздумий он сказал, что надо его принимать. Это, во-первых, усиливает позиции родного региона в Москве, а во-вторых, открывает для меня уникальные шансы. Так и возник новый крутой разворот. Естественно, это трудно, но страшно интересно. Все идет не от избытка амбициозности, а из желания попробовать себя в масштабном и абсолютно новом деле.


Лизоблюды и враги восприняли мой переезд как свободу злословить: «как замечательно, он больше не при власти!» Друзья восприняли, как и должны,– с доверием и с интересом. Семья – как большое облегчение. В семье у меня все люди живые и творческие, и условности протокола их тяготили. К тому же дома я почти не бывал. Правда, надежды родных не сбылись – за последний месяц я был в Москве только пять дней. Остальное время – между Лионом, Парижем, Лондоном и российскими регионами, потому что область интересов компании простирается от Иркутска до Краснодара. И ведь везде стройка, ее не оставишь без внимания.


В Москве пришлось поменять многое, прежде всего психологически. Когда я пришел в бизнес, не было команды, приходилось все решать самому, потихоньку наращивая мускулатуру структуры. Не было аппарата, когда можно взять бумажку и отписать: такому-то исполнить к такому-то числу. И если человек не исполнил, то вот такой он негодяй. Я увидел, что в бизнесе мера личной ответственности за результат чрезвычайно высока. Здесь нельзя объяснить, что исполнители плохие. Я сам создавал эту команду и – помните название фильма советского – «Я отвечаю за все». «Ренова» построена так, и Вексельберг такой человек, что я обладаю полной свободой в той отрасли бизнеса, которой занимаюсь. И это накладывает очень большую ответственность. Никто тебя не подменит, никто за тебя не решит, никто тебя не оправдает. В области я был хоть и на первых ролях, но в команде, там были губернатор, председатель правительства области – мощные ледоколы. Здесь сослаться не на кого, спрятаться не за кем. Я первое лицо этого бизнеса.

Бизнес-сообщество приняло меня сначала с некоторой настороженностью: посмотрим, насколько этот чиновничек хороший пловец и смелый человек в водах, где акулы плавают. Зато внутри компании степень доверия была абсолютной. Бизнес не менее иерархичен, чем власть. В зависимости от того, насколько крупный бизнес ты представляешь, с людьми какого уровня общаешься, отношение к тебе существенно меняется. Так что многие навыки и знания из предыдущей жизни мне пригодились. Умение общаться с властью в глазах бизнес-сообщества – как владение иностранным языком. Это большой плюс. Ведь государство и бизнес обречены на взаимодействие. Но это только один из факторов успеха.

Москва для меня город не чужой. Я учился в МГУ на юрфаке, затем в аспирантуре, здесь защищался, преподавал. У меня здесь куча друзей, знакомых. Поэтому для меня каких-то потрясений не было. В Москве есть ощущение большей свободы. И кругозор, и уровень связей, отношений – все это Москва на тебя моментально обрушивает. Глупо этого избегать. И сосредоточенность на себе и собственном величии очень быстро отступает. Каким бы ты великим ни был, здесь таких великих полным-полно. Когда рядом люди, у которых проекты еще глобальней, ты понимаешь, что являешься частью огромного структурированного бизнес-сообщества. Но сейчас я живу даже не в Москве – я живу в самолетах. Только в иллюзиях некоторых сограждан буржуи рябчиков жуют и ананасы едят. А тут глаза не можешь разлепить, когда стюардесса тележку катит между сиденьями. Каждое утро задаешь себе вопрос, где ты проснулся. И это тоже эффект Москвы, которая постоянно куда-то выталкивает. Ты сюда только возвращаешься. Успеваешь переварить впечатления, раздать указания – и снова ты в Иркутске, в Париже… Здесь не будешь восседать в кресле, ждать звонка, подписывать кучу бумаг. Решил минимум обыденных вопросов – и ты уже в машине, в самолете. Работаешь везде.

Есть тривиальная пословица: если хочешь рассмешить бога, расскажи ему о своих планах. Но в принципе я для себя в жизни ничего не исключаю. Сегодня уровень задач, которые стоят передо мной, меньше всего порождает мысли о возврате на государственную службу. Вот когда они окажутся решенными, я снова окажусь на развилке. Надо будет думать, идти направо или налево. А сегодня, слава богу, надо думать о том, как мне осуществиться в том деле, которое выбрал. Вернее не так. Надо обязательно реализовывать намеченные планы, ибо они связаны с огромным количеством людей. Только проект «Академический» в Екатеринбурге – это 9 млн кв. м жилья.