Что общего у команды Ельцина с Шигирским идолом, Ибак-ханом и Демидовыми. Мнение ученого

В эфире одного из местных телеканалов Андрей Головнев, президент Ассоциации антропологов и этнологов России, член-корреспондент РАН, главный научный сотрудник ИИА УрО РАН, назвал черты характера, которые объединяют жителей уральского региона, а также объяснил, как они формируются.

Напомним, DK.RU проводит самостоятельное исследование на тему «Ген уральского предпринимательства», ранее мы собирали мнения об уральском характере у ныне живущих бизнесменов. С помощью историков мы подняли из небытия жизнь купеческих династий Екатеринбурга. Но эта история не была ограничена сословными рамками, потому что все они — выходцы из разных сообществ.

Мы попытались рассказать, как крестьяне, горожане, мещане приезжали на Урал и здесь находили возможность открыть свое производство, установить торговые пути во все части света. Они выстроили городское управление таким образом, что вывели уездный город на уровень губернских центров, заложив фундамент современности.

Но теперь мы копнем значительно глубже. Просто история, как непрерывная линия, соединяет все на Земле. И хотя нам сложно понять, как связаны Шигирский идол, хан Абдулхаир, Строгановы, Демидовы и команда Ельцина, связь есть, и ее можно увидеть как раз в уральском характере. Андрей Головнев смог ее показать, а мы делимся с вами его мнением.

— Географически Урал со времен палеолита (2,6 млн — 10 тыс. лет назад) был мостом с Юга на Север. Таким образом, эта горная магистраль сыграла важную роль в эпоху заселения Евразии: горы были путями, по которым люди мигрировали. Кроме того, что горная цепь — это древняя дорога, это еще и место стоянок человека, потому что все ранние жилища находились в пещерах. Во всех мифологиях горы — это высь, с которой все видно, это божественная сфера.

Таком образом, со времен палеолита Урал был дорогой, здесь проходило как минимум семь торных устойчивых путей, а вокруг находилась масса гнезд — поселений человека: в горах еще и удобно прятаться. Это и легло в основу характера проживающих здесь людей.

Черты уральской идентичности

Под чертами идентичности мы понимаем аспекты, которые определяют, как человек воспринимает себя и свое место в мире, а также влияют на его поведение. Идентичность развивается и меняется на протяжении всей жизни под воздействием различных факторов.

— По поводу того, сколько на Урале проживает этнических групп и народов, есть разные статистические данные, в общей сложности их около 100. Но дело не в количестве, потому что сам народ внутри часто делится на какие-то подгруппы. Например, русские могут делиться на великороссов, казаков, поморов. Мы можем называть себя сибиряками, уральцами, москвичами, питерцами — как угодно.

Важно то, что на этой территории люди с времен палеолита учились уживаться друг с другом, молясь разным богам и говоря на разных языках. Я это называю сдержанный диалог. У нас нет экстримов в этнопсихологии, которые свойственны, например, Кавказу. Уральские характеры более сдержанные (да и горы более пологие).

Можно использовать слово толерантность, описывая взаимоотношения между народами на Урале, но это не совсем корректно. Потому что толерантность — как терпение или терпимость — может иметь по отношению к другим негативный подтекст. Интерес и доброжелательность здесь больше подходят. Может быть, понятие достоинство более уместно для описания различных форм взаимоотношений между местными народами.

В основе этих отношений лежит негласный код справедливости, который выражается так: не делай другому того, чего не желаешь себе. Татары, марийцы, русские и другие народы живут в уральских поселках через дорогу, сохраняя каждый свои традиции, богов и культуру.

Здесь следуют правилам дедов и бабок, вымеренным столетиями: в гости ходи, но не ночуй, приходи на праздник, но веди себя скромно. На Урале к себе в дом приглашают, но чрезмерно не сближаются. Это и есть сдержанный диалог.

Эти установки сложились на Урале не из подражания, они не заимствованы, не насаждались императорами или президентами. Это выношено людьми изнутри. Это то, что называется народной дипломатией. Вот почему это особенно ценно. И когда мне говорят: «Ну, Свердловская область, Средний Урал — очень благополучная территория, здесь сложившиеся отношения, здесь-то бить тревогу по поводу этнических конфликтов не следует», я всегда отвечаю: не надо ничего бить… напротив, надо показать это как марку или бренд территории.

Заметьте, на Урале есть собственная мифология, в местных сказках все происходит именно здесь — никаких тридевятых царств. Хозяйка медной горы жила недалеко от Полевского, Даренка и старик Кокованя — в Сысерти. Если собрать эпос и фольклор всех народов Урала — ненцев, хантов, манси, башкир, русских — вы увидите там все наше, «тутошнее». 

Знаете, почему здесь нет особой заботы о бренде? Потому что Урал немножко по-другому настроен. Он производит — копает, добывает, плавит. У нас образовались огромные слои культурных напластований, но некогда к этому с кисточкой и оберточкой подойти. Да и людей-то таких особенно нет.

Самое начало уральского характера — это упертость, погруженность в себя. Кладоискательство — это уральское… И вообще все эти углежоги, рудокопы — все это где-то в земле. Отсюда древние рудные культы. Уральские самоцветы — это не про блеск, а про внутреннее свечение. Уральцы все такие — они не улыбнутся вам излишне, они немного такие... как из руды, что ли, но в этом и есть их самость. Важно: в этом нет мрачности, сердитости или агрессии.

Уральская самость связана с тем, что Урал некогда был метрополией (государство, имеющее колонии или иные зависимые территории). В эпоху уральских народов (спикер имеет в виду эпоху Палеолита, — прим. ред.) именно отсюда часть людей расселилась в пространстве от Скандинавии и Венгрии до Таймыра и Алтая. Шигирский идол был свидетелем этих событий (его возраст — ок. 12 тыс. лет).

За свою долгую историю Урал все время возвращается к метрополии, и даже когда он сам не являлся метрополией (в эпоху русской колонизации), здесь все равно образовывались самостоятельные проекты. Например, здесь возникали ханства Абулхаира (государство, образовавшееся в результате распада Золотой Орды на территории современных Казахстана, Узбекистана и России в 1420-х гг.) и хана Ибака (присоединил земли по Туре, Тавде, Тоболу, Иртышу и Ишиму, правил с 1468 по 1495 гг.).

Они были такими ханами-демократами, ханами-казаками, интересными ханами. То есть они вот были одновременно и в Орде, и как как-то сбоку Орды, такие сами по себе, хотя Орда подразумевает жесткое подчинение верховному хану.

Дальше давайте возьмем Московское царство. Вокруг опричнина, тоталитаризм Ивана IV Грозного, а на Урале в это время цветет независимая вотчина, практически самостоятельная страна Строгановых.

Возьмите Демидовых в императорской России — это в какой-то степени реприза строгановского дела, но на другом уровне и эпоха совсем другая, производство больше не соль, а руда. Но и те, и другие — это поисковики. Это люди, создававшие свои промышленные колонии.

Сегодня тоже есть такое — команда Бориса Ельцина — это не что иное как воспроизведение этих палеолитических или строгановских рефлексов. Это такая сила, такая самодостаточность и внутренняя организация, которая позволяет людям брать на себя очень ответственные дела и принимать нестандартные решения.

В этом смысле Урал, на мой взгляд, это край проектов и свободы. Вот мы с Алексеем Ивановым в этом смысле расходимся. У него есть общая нить в книгах о том, что Урал — это «неволя» и все здесь у него «неволя», включая Ермака… Ну уж как Ермака можно в неволе заподозрить?

Мне кажется, что все, что связано с «неволей» на Урале, — не уральское, это как раз занесенное. На Урале неволя превращалась в волю, потому что даже в условиях империй здесь рождалась самобытность.

Эта самобытность проявляется во многом. Я это чувствую, потому что прожил в Екатеринбурге значительную часть своей жизни. Я уралец, но я челябинец по рождению, а затем — кочевник. Меня абсолютно устраивает для жизни Екатеринбург в силу того, что он самобытен и самодостаточен.

Растворится ли «самость» уральских народов в глобализации?

Глобализация, с одной стороны, строит всех в один ряд, с другой — интернет создает возможности для проявления национализмов. В современном мире появилось даже такое понятие, как глокализация. Что думает об этом ученый?

— Малые народы Урала теоретически могут исчезнуть с лица земли, но почему-то не исчезают, хотя им предрекали это два века назад. С тех пор они по-прежнему успешно размножаются и сохраняют свою самобытность. Состояние народа — это не то, что можно зачеркнуть в переписи. Это другое. Это природа человека. Мы естественным образом делимся на сообщества, которые говорят на разных языках. Так уж устроена природа, что понятие биоценоза предполагает многообразие. Планете нужны разные люди. Это закон существования человечества.

Обособление — это не потому, что это случилось и это нужно исправить, а потому что так устроено человеческое сообщество. Глобализация, с одной стороны, строит всех в один ряд, с другой — интернет создает возможности для проявления национализмов, и вдруг оказывается, что молодежь более националистична, чем старики.

Есть такое понятие, как глокализиция. Я не исключаю, что в нашем веке могут образоваться даже новые народы, не то что исчезнут старые. Кстати говоря, мы называем это дрейф этничности или обновление «фолькшафта» (этнокультурного наследия). Земля состоит из народов невечных — одни смешиваются с другими, другие мигрируют.

Национализм — это в какой-то степени замена самобытности. Если я абсолютно самодостаточен как человек, как личность, то меня не очень-то интересует или иногда только интересует, к какому обществу я принадлежу. Я могу одновременно владеть несколькими языками, одновременно принадлежать нескольким народам, если их у меня в крови, допустим, четыре. А есть другие люди, которые живут и счастливы тем, что говорят на одном языке, соблюдают традиции, почитают предков.

Человек может меняться в течение жизни: в молодости он интернационален, а в старости вдруг верит в Бога и становится националистом. Когда мы в трудные минуты обращается к предкам и родственникам, понятия «родня» и «народ» сливаются, понятия «род» и «народ» тоже. Пантеон родни нужен, чтобы мобилизоваться в трудный момент, найти национального героя как образец для подражания. В какой-то степени народ и этничность — это система безопасности. Она нужна, и она активируется в неожиданный момент.

Самобытные народы никому не завидуют, они считают себя лучшими в их пространстве — у них свои боги, свои предки, свои женщины, своя любовь — все свое.

Миграции начались на земле со времен бактерий, так что человек — скорее дитя колонизации, чем ее автор. Миграции — это нормально. Всему корона и закон — мера. Конфликты возникают там, где в борьбе за социальное пространство для жизни кто-то превышает ее.

Текст подготовлен на основе эфира с участием Андрея Головнева на телеканале ЕТВ в передаче «Сумма мнений».

Читайте на DK.RU другие материалы по теме «Ген уральского предпринимательства».