Медный облом

В глобальном мире все взаимосвязано. В Америке падает потребительская активность. Последствия этого чувствуют на себе уральцы — от олигарха до рабочего.

В течение нынешнего года цена
на медь неуклонно снижается.
Одна тонна на Лондонской бирже металлов 1 января стоила $1784, 1 сентября — $1475 (снижение на 17,3%), а 1 ноября — уже $1352 (снижение на 24,2%). Крупнейшие импортеры США и Япония резко сократили потребление меди. Причина — глобальный кризис мировой экономики. Известно, что при изготовлении одного авто используется в среднем 23 кг этого цветного металла, а при строительстве коттеджа — 200 кг. Теперь эти килограммы никому не нужны — уровень жизни не позволяет многим покупать машины и строить дома. Отрасль залихорадило.

В России рафинированную медь выпускают всего три предприятия: «Норильский никель», на долю которого приходится 50-55% от общего объема, «Уралэлектромедь» (35-40%) и Кыштымский медеэлектролитный завод (8-10%). Разумеется, кризис не обошел их стороной. Как выходить из создавшегося положения, обсуждали недавно на заседании правительства области. По словам главного инженера Уральской горно-металлургической компании* Константина Плеханова, прибыль УГМК за девять месяцев этого года составит 703 млн руб., что на 25 млн меньше прошлогодних показателей. Металлургия — одна из базовых отраслей экономики, поэтому снижение прибыли скажется не только непосредственно на металлургах, но и на областном бюджете в целом.

Некоторые способы преодоления кризиса, сформулированные
г-ном Плехановым, хорошо известны и применяются во всей отрасли. Во-первых, увеличение производства продукции высокого передела — кабелей, радиаторов и других изделий, цены на которые не зависят от ситуации на Лондонской бирже. Кроме того, предприятия переориентируются на внутренний рынок. Например, в УГМК за последние три-четыре года объем рафинированной меди, идущей на экспорт, сократился на треть. Еще один способ — снижение издержек и непроизводственных расходов. Так, УГМК отныне будет рассматривать инвестиционные программы со сроком окупаемости не более полутора лет. Г-н Плеханов уже заявил о свертывании нескольких проектов, в том числе строительства на «Уралэлектромеди» цеха по производству медных порошков. В целом вложения в развитие производства УГМК сократятся более чем в два раза — с запланированных 500 млн руб. до 230. Вдобавок в ближайшее время руководство холдинга пойдет на крайние меры и уволит 250 сотрудников «Уралэлектромеди». Все эти шаги, как считает г-н Плеханов, позволят удержать итоговую прибыль примерно на уровне прошлого года, то есть в районе 1 млрд руб.

Другие проблемы отрасли, помимо мирового кризиса, — высокие тарифы естественных монополий (энергетиков, газовиков, МПС) и таможенные пошлины. Например, за последний год стоимость железнодорожных перевозок выросла в 1,87 раза, а таможенные платежи составляют 10% независимо от массы экспортируемой продукции. В решении этих вопросов медники уповают на помощь государства. Губернатор Эдуард Россель обратился к председателю Правительства РФ Михаилу Касьянову* с просьбой пересмотреть тарифы на перевозку цветных металлов и установить гибкие таможенные пошлины с учетом цен на Лондонской бирже. Но пока Правительство думает, нужно действовать самим. Валерий Борисов, глава екатеринбургского представительства компании «Металлоснабжение и сбыт»: В условиях кризиса перепроизводства единственный выход — договариваться о снижении объемов. Медникам необходима объединяющая организация по аналогии с ОПЕК, которая будет решать подобные вопросы. Разговоры об этом ведутся давно, но в реальность они пока не воплотились.

Впрочем, «медный кризис» пока не приобрел масштабов катастрофы. Несмотря на трудности, предприятия продолжают развиваться. На Каменск-Уральском заводе ОЦМ идет монтаж новой вакуумной печи для производства термоэлектродных сплавов, на Ревдинском ОЦМ создан участок по производству продукции на основе медного порошка. УГМК держится на плаву за счет продукции высокого передела.

Кризис не грянул громом среди ясного неба. И хотя столь тяжелого удара никто не ждал, предприятия в принципе прогнозировали трудности и готовились к ним. Владимир Молчанов, министр металлургии Свердловской области: В подобной ситуации на Западе неминуемо началось бы тотальное свертывание производства и массовое сокращение работников. У нас, скорее всего, произойдет перераспределение средств. За счет усечения непрофильных затрат и временного замораживания инвестиционных проектов «медники» справятся с трудностями.

— Чем вызвано общемировое снижение цен на медь?

— Спрос на медь был всегда. Однако в определенный момент потребность в ней в мире снизилась. Вызвано это было, в первую очередь, замедлением темпов роста ведущих экономик — США, стран ЕС, Японии, общим снижением в этих странах деловой активности. В то же время производители меди по инерции продолжали увеличивать объемы. В результате предложение превысило спрос. Это и задавило цены.

— Можно ли назвать положение, в котором оказалась наша медная промышленность и, в частности, УГМК, кризисным?

— Все металлургические предприятия переживают сегодня не лучшие времена. Однако драматизировать ситуацию, на мой взгляд, все же не стоит. На данный момент УГМК не замыкается только на производстве меди. У нас есть еще благородные металлы — они всегда в цене. Есть черная металлургия, где положение не такое критическое. Кроме того, сейчас мы развиваем внутренний рынок, который вполне платежеспособен. Отечественные предприятия потребляют до 40% нашей меди. Это, прежде всего, входящие в холдинг кабельные, металлообрабатывающие и, наконец, машиностроительные заводы. Наконец, необходимо просто более тщательно работать над оптимизацией затрат.

— И за счет чего УГМК планирует сокращать затраты?

— Здесь главное — стараться не принимать решений, которые могут привести к негативным социальным последствиям. Я имею в виду сокращение персонала. Наше государство пока не готово взять на себя ответственность за этих людей, предоставить им какие-либо социальные гарантии. Поэтому мы до конца будем выполнять его функции и пойдем на сокращение, только если произойдет нечто экстраординарное.

Другое дело, что мы вынуждены сокращать расходные статьи бюджетов предприятий. Чтобы уложиться в техпромфинплан этого года, мы снизили объемы финансирования по некоторым долгосрочным инвестиционным программам. Бюджеты будущего года тоже формируем исходя из пессимистического прогноза — на уровне $1300 за тонну меди. Соответственно, на 10-30% придется сократить все статьи расходов. Ищем мы и оптимальные формы взаимоотношений с естественными монополиями. Например, в УГМК уже создана собственная транспортная компания для железнодорожных перевозок.

— Из какого цеха АО «Уралэлектромедь» планируется уволить 250 человек? Будут ли продолжаться сокращения?

— Принято решение остановить в медеплавильном цехе участок производства черновой меди из бедного медьсодержащего сырья. Эта мера — следствие экономической целесообразности. Однако большинство работников участка останутся на комбинате в других подразделениях. Иных сокращений не планируется.

— Возможно ли соглашение мировых производителей меди, как у нефтяников?

— О своих планах по сокращению производства заявили все четыре крупнейшие компании — чилийская Codelco, американские Phelps Dodge и Asarco, а также англо-австралийская BHP Billiton. Кстати, их заявления уже отразились на мировых ценах. Они несколько поднялись и всю прошлую неделю держались около отметки в $1460, а на 28 ноября цена на медь — $1537 за тонну. Но я все же не думаю, что на медном рынке следует ждать появления объединения, подобного ОПЕК. У меди не то влияние на мировую экономику, чтобы решения принимались на государственном уровне. Кроме того, у российских производителей практически нет шансов сказать свое слово. Доля нашей страны в мировом производстве меди не превышает 5%.

— Насколько реально нашей медной промышленности рассчитывать на поддержку государства?

— Это больной вопрос. Когда цена на медь была на уровне $1900 за тонну, правительство установило экспортную пошлину в размере 10%. Сегодня цена снизилась на четверть, однако снизить размер пошлины, я уже не говорю об ее отмене, никто не торопится. Вмешательства государства, на мой взгляд, требуют и вопросы, связанные с естественными монополиями. Вместо того чтобы работать над структурой затрат, и МПС, и энергетики все свои проблемы решают за счет повышения тарифов. От чего страдает прежде всего промышленность.

Беседовал Максим Кассандров.

 

* - выполняет функции иностранного агента