«Стать ИТ-компанией». Владимир Черкашин — об экономике, будущем Сбербанка и банкротствах

Уральский банк Сбербанка — крупнейший игрок на финансовом рынке Свердловской области как в сфере кредитов, так и депозитов, поэтому его положение во многом отражает ситуацию в экономике. Председатель банка Владимир Черкашин двойственно оценивает происходящее: с одной стороны, произошла некоторая стабилизация, с другой — бизнес в целом неохотно инвестирует в развитие, а доходы населения падают. Вместе с тем параллельно с экономическими вызовами наступают и технологические. Все чаще ИТ-компании заявляются на поле банков, и последним нужно развиваться быстрее, чтобы не оказаться на обочине. Какие перемены происходят сейчас и как отрасль примет вызовы времени, Владимир Черкашин рассказал в интервью DK.RU.

 

 

Для роста экономики нужны не дискуссии, а действия, говорит Владимир Черкашин. Бизнес неохотно вкладывает деньги в развитие: спад инвестиционной активности продолжается, а объем корпоративных кредитов несколько снизился. Однако со снижением уровня инфляции снизится и стоимость денег, что должно повысить интерес предпринимателей к инвестициям.

 

Как вы оцениваете текущую ситуацию в экономике? Власти говорят, что пик кризиса пройден, но роста по-прежнему нет. 

 

— Мы видим определенную стабилизацию: для этого есть и внешние, и внутренние факторы. Цена на нефть, установившаяся в районе $50, дает определенную уверенность в наполнении бюджета почти на запланированном уровне, а это важный фактор экономической жизни страны. Промышленность и население во многом уже приспособились к сложному периоду. На Урале мы видим даже определенный рост производства.

 

Но при этом сохраняются некоторые тревожные моменты. Прежде всего, значительное снижение инвестиционной активности: спад длится уже не менее трех лет. Продолжают сокращаться реальные доходы и покупательская способность населения. 

 

Сегодня нужна государственная политика по изменению структуры экономики и по поиску путей, которые бы обеспечили экономический рост и развитие страны. И такая работа уже ведется: например, различные концепции предлагали члены Экономического совета при президенте, широко обсуждались предложения Столыпинского клуба, других видных экономистов.

 

Дискуссия идет, и мы все ждем действий. В этом году корпоративный бизнес у банков не растет: объем кредитов несколько снизился по сравнению с началом года. Это говорит о том, что сложные процессы в экономике пока не преодолены. Мы ждем, что к концу года на фоне макроэкономических изменений вырастет и инвестиционный спрос. Я говорю, прежде всего, об уровне инфляции. Она замедляется, и по последним прогнозам будет составлять примерно 6,7%. Это достаточно низкий уровень, и конечно, он изменит экономические настроения.

 

Начнут брать больше кредитов?

 

— Мы ждем, что с замедлением инфляции будет меняться и ключевая ставка. Стоимость денег уменьшается, и это будет отражаться в спросе на них. Сегодня Сбербанк постепенно снижает ставки по кредитованию физлиц, например, уровень ставок по ипотеке практически вернулся на начало 2014 г. По кредитам для бизнеса ставки также снижаются, и это должно дать результат.

 

Снижаются и ставки по вкладам. Не ждете существенного падения их привлечения?

 

— Ставки по вкладам сегодня примерно соответствуют уровню инфляции, а именно она во многом определяет стоимость привлечения денег. Снижение инфляции, безусловно, приведет и к тому, что ставки по вкладам придут в соответствие с текущим уровнем. Сегодня они очень невысоки по долларам и евро, что отражает спрос на эту валюту, и достаточно приемлемы по рублю. 

 

 

2015 год удивил всех тем, насколько значительно приросли объемы вкладов населения в банковской сфере. Особенно это привлекало внимание, потому что происходило в условиях снижения реальной зарплаты и замедления экономики, роста безработицы — незначительного, но люди все равно испытывали тревогу. Объем средств, который привлекли во вклады банки, был очень велик. В этом году есть некоторое замедление прироста, но он сохраняется, и совокупный объем средств населения заметно вырос. Нельзя забывать, что укрепился рубль, и валютная составляющая во вкладах в пересчете на рубли снизилась. Сейчас объем привлечения у нас вырос и составляет свыше 560 млрд руб. в Уральском банке — для нас это рекорд. 

 

 

В случае трудностей у клиента банк готов пойти ему навстречу — если видит, что заемщик работоспособен, объясняет Владимир Черкашин. Банкротство предприятия — крайняя мера, отмечает банкир: в 2015 г. качество корпоративного портфеля ухудшилось незначительно.

 

Расскажите, как идет работа с корпоративным сегментом и взыскание проблемных кредитов. Нередки случаи, когда один банк из пула кредиторов был готов пойти на уступки, а второй — нет, и сторонам не получалось договориться.

 

— Иногда некоторые корпоративные клиенты, да и не только они, попадают в сложные ситуации, когда выявляются ошибки в проекте, либо по каким-то иным обстоятельствам они не могут выполнять свои кредитные обязательства. У банков есть два пути: безоглядно взыскивать кредит или пытаться понять ситуацию и увидеть возможности изменить условия кредитования, чтобы клиент смог выполнить свои обязательства. Мы всегда встаем на вторую позицию. 

 

Прежде всего, пытаемся упредить риск, иногда даже своевременно предупредить клиента о проблемах, которые могут возникнуть. Мы анализируем деятельность предприятий и стараемся предотвратить  переход кредита в категорию проблемного. Если видим, что проект реализуется и клиент работоспособен, предлагаем реструктуризировать задолженность: изменить условия платежей или сроки. В том числе возможна продажа активов, чтобы в целом сохранить бизнес или главную его часть.

 

То же по физлицам: если клиент своевременно обращается и говорит о своих проблемах, мы предлагаем реструктуризацию и другие пути решения.

 

Банкротство предприятий — это крайний шаг. Мы обращаемся к нему только тогда, когда клиент либо абсолютно потерял управление бизнесом, либо не идет навстречу банку в поиске путей выхода из ситуации. Иногда это даже мошенничество. Такие случаи бывают, и мы, естественно, с ними боремся. В остальном, кроме реструктуризации, есть и мировые соглашения, и многое другое, что мы используем в нашей работе.

 

Насколько много у вас проблемных корпоративных клиентов?

 

— Корпоративный портфель Уральского банка — один из лучших по качеству среди 16 территориальных подразделений Сбербанка. Портфель срочной задолженности составляет примерно 470 млрд руб., уровень просроченного долга со сроком свыше 90 дней — 2,1% — это очень хороший показатель. Тем более что мы говорим о диверсифицированном портфеле, где есть и крупнейшие клиенты, и средний бизнес, и госсектор, и оборонный комплекс, и огромное количество малых и микропредприятий. Качество портфеля за 2015 г. ухудшилось лишь на доли процента — это показатель того, что мы работаем эффективно. 

Если бы мы стремились любым способом прийти к немедленному возврату, то, конечно, не смогли бы находить пути выхода из многих сложных ситуаций вместе с нашими клиентами. Реструктурированных кредитов у нас, наверно, около 15% —клиенты продолжают работать, что позволяет им выполнять свои задачи и обслуживать кредит.

 

 

Владимир Черкашин охотно говорит о переменах в Сбербанке и банковской системе в целом. Госбанк готовится индивидуализировать предложения для клиентов и выстраивает централизованную систему, которая должна помочь быстро решать все вопросы пользователей. В будущем банки не исчезнут — сейчас они трансформируются, чтобы лучше конкурировать с ИТ-компаниями, убежден уральский банкир.

 

Банкам нужно меняться, или их вытеснят более поворотливые ИТ-компании — об этом говорит и Герман Греф. В чем, на ваш взгляд, сейчас заключаются основные риски для Сбербанка и банковской системы в целом?

 

— Сегодня не только Герман Оскарович, но и руководители почти всех крупных банков в мире говорят о вызовах современных технологий, о новых финансовых решениях и алгоритмах в сфере ИТ, которые банки должны учитывать и воспринимать. Речь идет и о финансовой работе в формате p2p, и о быстром развитии структур, предоставляющих сервис, которым обычно занимались банки. То есть и транзакционным бизнесом, и кредитованием по очень упрощенной схеме. Имея огромные базы данных и технологии работы с ними, они обеспечивают очень легкое и быстрое перегруппирование мелких денежных потоков в крупные — то, что составляет основу банковской системы.

 

 

Развитие технологий хранения данных в формате блокчейна определяет новые горизонты для обеспечения надежности всех операций. Банки это учитывают, и крупнейшие банки Запада уже объединились, чтобы сформировать собственные системы на основе блокчейна. Сегодня в мире есть не менее сотни различных форматов в области электронных денег, подобных биткоину. Все это, безусловно, вызов для банков, но они не стоят на месте.

 

Если вспомнить банки 20-летней давности и посмотреть, какой объем операций сейчас происходит вне офисов, в виртуальном пространстве, вы будете удивлены. Сегодня наше мобильное приложение Сбербанк Онлайн, по некоторым оценкам, входит в топ-10 самых популярных приложений для смартфонов и планшетов в России — ежедневно им пользуются 5 млн человек! Прогресс остановить нельзя, он развивается стремительно, и банки встраиваются в эту систему. А обладая немалыми средствами, не только встраиваются, но и начинают формировать практическое применение многим решениям. Сбербанк нацелен на то, чтобы как можно скорее стать ИТ-компанией в смысле будущего банковского бизнеса.

 

Но это не значит, что банки перестанут существовать. Я уверен в том, что всегда будут нужны средства на крупный инвестпроект. Чтобы сформировать денежный пул, который нужен для его реализации, правильно оценить проект и его риски, а без оценки рисков деньги могут быть просто выброшены безвозвратно, нужно экспертное заключение, сопровождение проектов — то, что называется профессиональной банковской работой. В этом смысле банки всегда будут существовать.

 

Процесс сбора из ручейков, из небольших сумм больших денежных ресурсов — перманентная сущность банковской работы, и без этого нельзя будет реализовать очень многое из того, что требует экономика и жизнь.

 

Когда-то говорили, что перестанут существовать банковские офисы, и разговор шел очень уверенно. Сегодня офисы принципиально изменились: в них работает электронная очередь, вас встречает консультант, который является проводником к удаленным сервисам и виртуальному обслуживанию, помогая изучить эти технологии. Но офисы нужны, и они живут. Иногда нужны персональные консультации, иногда — решения, связанные с различными документальными форматами операций. Да, технологии будущего дают возможность уйти почти полностью от бумажного документооборота. Но это большой путь, и он не всегда прямолинейный: будут появляться все новые и новые требования. Но в том, что банковская сфера не умрет, а будет трансформироваться, меняться, развиваться, я уверен. В голову приходит цитата из Николая Заболоцкого: «Как мир меняется, и как я сам меняюсь, лишь именем одним я называюсь».

 

Тем не менее, некоторые предприниматели считают, что крупные банки не особенно хотят что-то менять, так как все равно получают клиентов за счет своей надежности. 

 

— Сенсация последних дней — это раскрытие хакерских преступлений, которые нанесли ущерб банкам на сумму 1,7 млрд руб. Хакерская сеть, которая была локализована в том числе и здесь, в Екатеринбурге, была вскрыта, потому что атаки на банки были обнаружены — об этом говорил и Евгений Касперский (гендиректор «Лаборатории Касперского») — системой защиты Сбербанка, службой информационной безопасности. Эти вирусы не смогли проникнуть во внутреннюю сеть Сбербанка и нанести какой-либо ущерб, но они были зафиксированы, и началась работа по противодействию группе хакеров. 

 

Говорю об этом, чтобы вы понимали: крупные банки, если они правильно используют свои ресурсы, имеют наилучшие возможности для защиты своих систем, повышения их надежности, и обеспечения индивидуализированного обслуживания клиентов. И Сбербанк многое делает в этом направлении. Индивидуализация обслуживания, формирование персональных предложений для каждого клиента — это уже совсем близкое будущее. Для этого сейчас разрабатываются аналитические технологии, которые связаны с Big data — с огромным массивом данных, имеющихся у банков. Весь топ-менеджемент Сбербанка уже проходит обучение по работе с Big data мы изучаем алгоритмы обслуживания, в основе которых — выводы от анализа наших массивов данных.

 

Перемены проявляются не «взрывообразно», но происходят каждый день. Сегодня Сбербанк — и это наверно, уникальный случай в истории управленческого опыта в России — проводит внутреннюю реструктуризацию и внедряет у себя принципы работы бимодальной организации.

 

Суть в том, чтобы любой рабочий процесс должен включать две составляющих — run&change. Run — значит точная, очень качественная работа над текущими процессами и их сопровождение, а change — это постоянное внедрение инноваций, непрерывная работа на опережение. И работа должна происходить чрезвычайно быстро и каждый день. 

Пример, который любит приводить Герман Греф: в 2009 году в нашу действующую автоматизированную систему было внесено от 2 до 6 тыс. изменений, связанных с внедрением новых продуктов. В этом году будет внесена минимум 41 тыс. изменений.

 

Причем изменения — это ведь не устранение ошибок, это появление новых продуктов либо нового функционала. Раньше изменение ставок кредитования или привлечения средств занимало от трех недель до месяца. Сегодня это делается в течение дня, а может, даже часа.

 

 

Клиентов десятки миллионов — как построить с ними индивидуализированную работу? 

 

— Это задача, которая перед нами стоит, и она шаг за шагом решается. Сегодня это делается за счет централизации, изучения клиентского опыта, который мы получаем в офисах. О чем идет речь? Правильный и быстрый ответ на любой запрос клиента — основа индивидуализации. И это предложение индивидуального продукта. Сделать это можно разными способами. Например, централизация позволяет изучать клиентский опыт и формировать точный алгоритм ответов на типичные вопросы. У нас создано порядка 700 офисов по всей стране, где запросы клиентов решаются на месте, в момент первого обращения — соответствующие полномочия предоставлены отдельным специалистам — сервис-менеджерам.

 

Это сделано для того, чтобы сложную проблему — а они всегда возникают — решить в кратчайшие сроки. Централизация позволяет очень быстро реагировать на очный запрос, выработать технологии ответов и реакции на ту или иную ситуацию, обобщить технологические и практические вопросы, которые возникают у клиентов.

 

Раньше вы приходили в офис с вопросом. Специалист запрашивал ответ у руководителя, а тот, если не имел полномочий, обращался к своему руководителю. Это длинная цепочка, и она требовала много времени.

 

При этом мы не изучали обратную связь от клиентов для того, чтобы улучшать наши продукты и технологии. Сейчас за счет централизации и ответы на вопросы, и решения об изменениях принимаются гораздо быстрее. 

 

Второе — индивидуализация всей продуктовой линейки. Это вопрос достаточно сложный, но мы уже подходим к его решению. В корпоративном бизнесе это происходит за счет детальной сегментации клиентов, отнесении их к определенным группам, для которых все время появляются новые кредитные и депозитные решения, либо даже пакетные. Это — индивидуальные сервисы.

 

Чтобы быть организацией завтрашнего дня, меняются и внутренние структуры банка. Уже сейчас мы применяем новый подход к управлению через формирование проектных команд — он называется Agile, то есть «гибкий». Для решения конкретных задач создаются команды сотрудников, перед которыми ставятся короткие и ясные цели. Как видите, становятся подвижными даже наши внутренние структуры — это переход в новое состояние всего Сбербанка. 

 

Насколько это позволяет снизить расходы?

 

— Работа по снижению издержек идет постоянная, а их отношение к операционным доходам контролируется очень жестко. Уже три года в Сбербанке действует программа «Умные расходы», благодаря которой мы смогли сократить затраты на аренду недвижимости, на закупку ИТ, в целом улучшить всю нашу систему закупок. Банк экономит и на самых простых вещах, например, проводя мониторинг стоимости аренды офисов и выбирая самые выгодные варианты. Эта каждодневная работа за последние годы дала возможность снизить издержки по всей системе Сбербанка более чем на 70 млрд руб.

 

Фото: предоставлено пресс-службой Сбербанка