«Удаляйся из соцсетей — или мы убьем твою компанию»

Российский бизнес-сегмент Facebook повидал немало корпоративных скандалов и публичных разборок, но случаи «выпиливания» (полное удаление аккаунта) на общем фоне достаточно редки. DK.RU пообщался с екатеринбургским предпринимателем, которого вынудили удалиться из соцсети — под угрозой разрушения бизнеса.

 

Компания Дмитрия (имя изменено) занимается поставками оборудования и часто работает по госзаказу. Страницу в Facebook он вел несколько лет, а в начале августа написал: «Внешние обстоятельства сложились таким образом, что я не смогу более пользоваться социальными сетями». Перед удалением аккаунта в личной переписке Дмитрий пояснил, что «политическая позиция и полемический задор очень обидели несколько относительно высокопоставленных людей».

 

Поделиться своей историей предприниматель согласился на условиях анонимности.

 

О чем ты писал на своей странице?

 

— В основном я публиковал ссылки на статьи — иногда сопровождая короткими комментариями, оценками. Facebook — удобный инструмент для фильтрации контента, я запрограммировал ленту из тех источников, которые счел полезными для себя. В моей ленте были и официальные СМИ, и так называемые либеральные блогеры. Если говорить о тематике, то это внутренняя и внешняя политика, экономика.

 

Оценки, надо понимать, были критическими?

 

— Я критиковал отдельные действия отдельных персон, но не политический режим в целом. Я не агент Госдепа и не мифический либерал (определение либерала у нас очень размыто, многие из них, честно говоря, обыкновенные фашисты). Хотя со временем эти определения стали применяться ко мне все чаще. И это было странно, учитывая мои симпатии. В частности, я хорошо отношусь к патриарху и считаю его талантливым политиком, который может сыграть большую роль в развитии нашей страны — в положительном ключе. Мне нравится его «византийский» дипломатический язык. Не очень-то, скажем прямо, распространенное мнение в либеральной среде.

 

Какую цель преследовал?

 

— Никакой конкретной цели не было. Изначально публиковал ссылки для себя — как закладки, к которым время от времени можно обращаться. Затем, когда появилось несколько сотен виртуальных «друзей», — для общения. Кто-то на рыбалку ездит, кто-то в клубы ходит — а я стал участвовать в политических дискуссиях. Считай, что это такое хобби.

 

Кто был в круге твоего виртуального общения?

 

— Ядро сформировалось из офлайн-знакомых, после начали появляться виртуальные связи с интересными людьми из других регионов и стран. В какой-то момент, когда пользоваться Фейсбуком стало правилом хорошего тона, в «друзья» добавились сотрудники компании и партнеры.

 

Как они относились к твоим публикациям?

 

— Спокойно относились, хотя большинство, конечно, придерживалось более патриотических взглядов. Были случаи, когда люди выходили из «друзей», мотивируя это отсутствием интереса к политике. Как мне кажется, абсолютно здоровый подход — не нравится, ну и не читай. На личном или деловом общении это не отражалось.

 

Тем не менее, тебе пришлось удалить аккаунт…

 

— В какой-то момент в соцсеть пришли несколько высокопоставленных людей, с которыми мне приходилось пересекаться по работе. У них даже сформировалось свое сообщество. В нем доминируют ностальгически-романтические взгляды: период СССР был самым лучшим в истории страны, Сталин — великий человек, а текущий режим — да, не очень правильный, но сейчас перед лицом всеобщей опасности…  И так далее.

 

Время от времени мы с ними дискутировали. Примерно до лета 2014 г. все это происходило в доброжелательной форме, без «наездов». Все изменилось, когда начались всем известные события — Крым, санкции и прочее. Я стал чувствовать неприкрытое озлобление в свой адрес и виртуальное общение прекратил. Но они продолжали просматривать мой аккаунт и высказывать недовольство. Я действительно мог сказать что-то лишнее. На личности я не переходил, но критика взглядов или людей, которым они симпатизируют, присутствовала.

 

Кто эти высокопоставленные люди? Чиновники? Сколько их?

 

— В соцсетях я видел только двоих, но в самой системе их явно больше. Я сначала думал, что это чиновники. Мы участвовали в нескольких тендерах, где они представляли сторону заказчиков. Но когда стал наводить справки, выяснилось другое. Они нашли такую форму взаимодействия с госструктурами, которая позволяет им «не числиться», но быть аффилированными. 

 

Раньше были «решалы» — «приближенные к телу», которые берут бабло и несут его дальше. А эти люди — квалифицированные, умные, грамотные. Они делают полезную работу для заказчика. Но в целом это больше похоже на работу «решал».

 

Поясни.

 

— Я не обладаю всей информацией, но судя по всему, работает типовой сценарий. Допустим, появляется интересант (естественно, из бюджетной сферы), который хочет приобрести определенный тип оборудования. Но идет он не в министерство, уполномоченное проводить аукционы, а к заинтересованным людям. Они, в свою очередь, находят поставщика, договариваются о цене, формируют техническое задание — и только тогда проводится тендер. 

 

Надо отдать должное государству — действующий ФЗ о госзакупках неплох, он жестко фиксирует все процедуры, появилась прозрачность. Другое дело, что есть заказчики, обладающие авторитетом и деньгами — им что закон, что не закон. Делают все, что захотят. Их немного и в основном они в Москве. Эти люди приходят к тебе и говорят — нужно такое оборудование. Будешь работать? Буду…

 

Ты описываешь коррупционную схему.

 

— В этой схеме заказчик получает гарантированный результат — оборудование необходимого уровня. Выйди он на тендер напрямую, такой гарантии он получить не может. В общем, коррупция порождает коррупцию… 

 

А что получают «эти люди»?

 

— Живые деньги, кэш.

 

От заказчика или поставщика?

 

— Заказчик получает услугу, он и платит.

 

Как ты с ними познакомился?

 

— Они обращались к нам, несколько заказов мы выполнили. Но когда я узнал об их методах — и это совпало с первыми угрозами в мой адрес — я отказался от сотрудничества.

 

Когда начали поступать угрозы?

 

— В этом году, примерно в середине лета. Сначала намекнули, что пора бы мне перестать вести свою общественную деятельность (да-да, именно в такой формулировке!). Затем сказали напрямую: у компании могут начаться трудности.

 

Конкретизировали?

 

— Нет. Я решил, что они говорят о заказах, которые проводят через себя. Терять было нечего: я уже говорил, что пересекались мы нечасто, выполнили несколько разовых контрактов.

 

Что произошло дальше?

 

— В начале августа, когда мы выходили на подписание крупного контракта, заказчик внезапно отказался от поставки. Выяснилось, что директору учреждения позвонили и настоятельно рекомендовали «немедленно прервать все отношения». После и я получил звонок от этих людей, прямым текстом мне было заявлено — это только начало. Когда история повторилась, пришлось принимать правила игры…

 

Почему не обратился в органы?

 

— Честно — испугался. Я не знаю точно, насколько эти люди влиятельны. Но и проверять не хочу. Судебная перспектива туманна, а потерять бизнес я могу здесь и сейчас.

 

И все-таки у меня картинка не складывается: коррупционеры-патриоты из Фейсбука — сюжет для книги Пелевина. Ты сам-то что думаешь, какие у них мотивы?

 

— В новой книге Пелевина есть мысль, что в ходе жизнедеятельности человек сам понимает, что следует делать, а что нет. Читай — что писать в соцсетях, а что нет. Государство ведь напрямую не регулирует, какой уровень критики допустим. «Вот это пиши на здоровье, а вот то даже и не вспоминай — иначе в тюрьму», — такого нет. Но совдеповский страх перед «черным воронком» никуда не ушел. Это прослеживается даже в Фейсбуке, хотя он и считается достаточно либеральной площадкой.

 

Мы говорим сейчас о новом общественном контроле?

 

— Да. И, что страшно, занимаются им не люди в погонах — всё совершенно добровольно. По роду деятельности я общаюсь с разными людьми, как по возрасту, так и статусу — как с инженерами, так и с крупными собственниками. Я не заметил прямой корреляции между взглядами человека и его социальным статусом. Некоторые люди с солидным достатком могут придерживаться патриархальных взглядов, другие с достатком не меньше — достаточно критически на все это смотрят и уже построили себе дом где-нибудь в Германии.

 

Когда люди имеют деньги, возможности, жили за границей или живут на две страны — и поддерживают так называемую электоральную массу — это странно. Особенно лицемерно в этой ситуации выглядят патриоты от олигархии — уж им ли не знать, как в этой стране делаются дела.

 

И как это связано с твоей историей?

 

— Напрямую. Люди, о которых я рассказал, очень искренне поддерживают власть. При текущем режиме для их деятельности созданы все условия. Перемен они не хотят. А любое инакомыслие воспринимают как личную угрозу. Даже на уровне ссылок и комментариев в соцсетях.

 

С удалением аккаунта ситуация нормализовалась?

 

— Сейчас все спокойно. На днях подписали контракт с новыми заказчиками — попыток сорвать его не было.

 

Судя по твоим взглядам, свой домик в Германии ты уже достраиваешь?

 

— Пока не заработал, но потенциально такую возможность рассматриваю. Все будет зависеть от того, как будет развиваться общество и главное — как государство видит его развитие. Пока мы стоим на перекрестке — неясно, куда полетит маятник. С одной стороны, я не хочу уезжать из России. С другой — не хотелось бы, чтобы мои дети жили в обществе похожем на «совковое», причем в его худшем  варианте. Я могу воспитать своих детей в добром и справедливом мирке, но рано или поздно им придется сталкиваться с реальностью, ведь  даже если ты живешь в условном «Карасьеозерске-2», тебе нужно выезжать в школу и ходить по улицам города.

 

Герои из интервью себя узнают?

 

— Вполне могут. Нет, у меня нет цели их подразнить. Я посчитал, что этот кейс может быть интересен многим людям. Надо полагать, мой случай не единственный.