ПОСТИГАТЕЛЬ СУЩНОСТЕЙ
Поступательное движение Большинство людей взрослеют незаметно и не могут припомнить момент, в который они перестали быть детьми. А некоторые вообще не взрослеют. АЛЕКСАНДР ДАВЫДОВ может сказать
Поступательное движение
Большинство людей взрослеют незаметно и не могут припомнить момент, в
который они перестали быть детьми. А некоторые вообще не взрослеют.
АЛЕКСАНДР ДАВЫДОВ может сказать наверняка, когда он стал совсем
взрослым человеком: в 14 лет. Тогда, после 8 класса, он принял важное
решение: уехать из родного Асбеста в Москву и поступить в
физико-математический интернат при МГУ. Туда брали не каждого: надо
было иметь способности к точным наукам, проверенные на многочисленных
школьных олимпиадах. У Александра с этим был полный порядок — в
олимпиадах он участвовал во всех, каких только можно, а с физикой и
математикой дружил. Особенно с физикой. С математикой чуть похуже, а
вот с физикой было совсем хорошо, — уточняет г-н Давыдов.
Он сдал строгие экзамены и за первые полгода, проведенные в
интернате, научился предельной самоконцентрации: Я всего один раз к
жизни впоследствии работал так же интенсивно, как в интернате при
МГУ. Задачи нам ставили ясные: за две недели изучить школьную
программу физики и математики, потом за несколько месяцев — вузовскую
программу за первые два курса. И мы работали с утра до ночи.
Такое глубокое погружение в физико-математические науки привело к
тому, что они потеряли привлекательность, перестали быть чем-то
загадочным. Давыдову стало не то чтобы неинтересно... но он понял,
что в этой области все слишком предсказуемо. Слишком много ученых,
слишком острая конкуренция между ними и слишком малая вероятность
чего-то достичь. А для юного Александра это было очень важным —
чего-то достичь.
Поэтому он совершает смелый поступок, который поначалу обернулся
провалом. Вместо физфака МГУ, куда, казалось бы, молодому
дарованию — прямая дорога, подает документы на биофак МГУ. И получает
«тройку» по биологии. Возвращается в Свердловск и без проблем
поступает на физфак УрГУ. Но проучился недолго — сокурсники
показались не очень интересными людьми. Перешел на кафедру теорфизики
физтеха УПИ. Там, познакомившись с однокашниками, Александр понял —
вот то, что нужно: вольнолюбивая бурсацкая среда, всего одна девушка
в группе, в присутствии которой нельзя «выражаться». И ощущение, что
человек может сделать в жизни все, чего бы ни захотел. Помню, у нас
был парень с очень скромными физическими данными. Он решил, что
сможет стать сильнее сокурсников. И своего добился: стал выжимать
гирю сколько-то сотен раз — неимоверное число. У нас все знали, чего
стоит добиваться в жизни, и физтех давал для осуществления планов не
только фундаментальную научную подготовку, но и отличные лидерские
навыки, — говорит Александр Анатольевич.
Об отступлении из Москвы г-н Давыдов поначалу жалел, а потом
перестал: Примерно через год учебы в Свердловске я понял, как мне
повезло, что я не учусь в московском вузе. Там ведь в те годы
получать что-то ценное в жизни мог только человек определенной
системы. Скажем, стоишь у входа в Театр на Таганке, стреляешь лишний
билетик. А мимо тебя к кассе направляется «золотая» молодежь, для
которой загодя оставлены самые лучшие места. Проще говоря, чтобы
стать кем-то, нужно было или выгодно жениться, или выйти замуж —
других способов я не знаю. А самому что-то придумать и с этой идеей
преуспеть — такое было в принципе исключено. В Свердловске же я мог
дышать воздухом свободы — клановость здесь была развита в гораздо
меньшей степени. За минувшее десятилетие ситуация поменялась, все,
кто хотел что-то новое создать, смогли это сделать и в регионах, и в
Москве. Но сейчас все опять закостеневает на глазах.
От простого к сложному и обратно
Закончив УПИ в 1982 г., Александр остался в вузе — занялся научной
работой. То был, по его словам, довольно «серый» период в жизни.
Научная работа на кафедре и разработки для заказчиков по хоздоговорам
не приносили ни морального, ни тем более материального
удовлетворения. Такой «серой» жизнью Александр жил немыслимый для
него срок — полтора года. Но резких движений не предпринимал.
Поменять работу на более интенсивную, интересную и денежную заставили
только личные обстоятельства. Может быть, у кого-то по-другому, но
задуматься серьезно о деньгах меня побудило появление семьи. У многих
моих знакомых, к слову, так же — бизнес появился лишь тогда, когда
надо было обеспечивать семью, — рассказывает г-н Давыдов. Слово
«бизнес» он произносит по-особому — очень иронично, через «е», так,
как никогда не говорят предприниматели, «осуществляющие крупные
инвестиционные программы в интересах развития Российской Федерации».
Давыдов называет вещи своими именами: жить в общежитии с женой было
невмоготу, «бизнес» был нужен, чтобы приобрести квартиру. И он
переходит на работу в главный вычислительный центр Свердловского
облисполкома.
Там можно было заработать, конечно, отнюдь не запредельные деньги, но
их, тем не менее, хватало на выплату взносов за кооператив. К тому же
работали по самым передовым на то время принципам: Мы писали
программы не на больших ЭВМ серии ЕС, а на «Искре 226» — прообразе
современных ПК. За две недели работы на «Искрах» мы успевали то же,
что разработчики на ЕС делали за квартал. Естественно, столь
продуктивная работа приносила неплохие деньги. Но вскоре еще больше
денег я начал зарабатывать на «халтурах». Возникшие в конце 80-х
центры НТТМ выплачивали авторам программ 30 или 40 % от суммы
договора с заказчиком, потом кооперативы — еще больше. А позже все
стало еще проще.
Проще — это о компании «СКВ Контур», которую Александр Давыдов
основал в 1988 г. вместе с ВЛАДИМИРОМ ВАСИЛЬЕВЫМ и AHJt РЕЕМ
МИХАЙЛОВЫМ. О том времени вспоминает СВЕТЛАНА МИХАЙЛОВА, начальник
отдела рекламы и PR компании «СКВ Контур», работавшая вместе с г-ном
Давыдовым практически с первого дня: С написанной Сашей программы
«Учет труда и зарплаты АМБа» «СКВ Контур» фактически и начался. АМБу
он написал на Бейсике еще в 85-87 г., до прихода к нам. Ему тогда
очень повезло с постановщиком задачи — у Саши была «халтура» в
Институте машиноведения, где работал опытный бухгалтер. Он-то и помог
сделать эту программу очень удобной с точки зрения пользователя. Это
было впервые — программы, существовавшие до того, работали по
старинке: требовался специальный штат людей, которые вводили данные,
потом их обсчитывали на машинах ЕС, потом доводили полученный
результат до состояния, чтобы им мог воспользоваться бухгалтер. А с
Сашиной программой бухгалтер мог работать самостоятельно, без всяких
посредников.
«СКБ Контур» была, по сути, компанией нового типа для только-только
зарождающегося российского IT-рынка. Подавляющее большинство компаний
на этом рынке занималось тогда поставкой импортных ПК. А «СКВ Контур»
закупал ПК не для перепродажи, а для того чтобы усадить за них
собственных программистов — разработчиков программ. На продаже и
обслуживании этих программ компания и зарабатывала. В «СКВ Контуре»
г-н Давыдов возглавлял коллектив, который переводил программу на
РС-платформу — переписывал АМБу с Бейсика на язык С. Светлана
Михайлова: У Александра есть одна редчайшая черта — он может первым
уловить тенденцию, которая станет доминирующей со временем. У нас он
настойчиво продвигал идею разработки софта для PC-компьютеров, хотя в
те годы было совсем не очевидно, что за этим типом ЭВМ — будущее.
Помимо разработки продукта, Давыдов руководил и его продвижением.
АМБа сразу стала рыночным бестселлером и до сих пор остается одним из
основных продуктов компании (разумеется, ее обновленные версии). В
2001 г. система «Учет труда и зарплаты AM Ба» была признана лучшей в
России на конкурсе «Бизнес-софт».
Несмотря на успех разработки, Давыдов из «СКВ Контур» ушел,
проработав там всего три года — в 1991 г. С самого начала компания
создавалась, скорее, как коллектив единомышленников, — говорит г-н
Давыдов. — Это не самый лучший вариант. В таком коллективе очень
приятно находиться, я до сих пор получаю удовольствие от общения с
этими людьми, но достичь какого-то весомого результата в бизнесе
тяжело. Например, я научился зарабатывать в «СКВ Контуре» $10тыс. в
год. Но на тот момент мне казалось, что в тех условиях целесообразно
зарабатывать минимум $100тыс. А дляэтого нужно было вести бизнес не
так, как мы его вели. Скажем, уволить кого-то и принять новых
сотрудников. Или всех уволить. Но это же был коллектив
единомышленников!Александр Давыдов говорит, что тогда сама постановка
задачи в таком виде — всех уволить — выглядела совершенно дикой.
Сейчас для него в этом нет ничего невероятного. Он вспоминает, что
долго всех убеждал в необходимости скорейшего внедрения новейших на
тот момент технологий — UNIX и SQL-базы данных компании Oracle. А
коллеги не соглашались. Если бы Давыдов был директором в обычной
компании, ему бы пришлось несогласных уволить. Но он не был
директором, а «СКВ Контур» не был обычной компанией. Когда он понял,
что может больше, решил уйти.
Светлана Михайлова: Почему Саша ушел от нас?Я бы сказала, причина в
том, что сначала он — поэт, а уже потом — менеджер или программист.
Он занимается только тем, что ему интересно. Для него невыносима
ситуация, когда работа превращается в рутину. Не скрою, мне было
жалко, когда он от нас уходил. Даже не жалко, не то слово, мне было
очень тяжело. Я ведь была одним из основных действующих лиц в проекте
АМБа, и все, что с ним происходило, принимала близко к сердцу. На мой
взгляд, уход Давыдова создал определенные психологические проблемы в
«СКВ Контуре». Мы все работали по проекту АМБа с огромным
энтузиазмом, и было уже видно, что успех близок, и в этот самый
момент автор программы уходит. Но я Александра не виню, он не мог
по-другому.
Непосредственным поводом сменить работу послужила встреча с ЮРИЕМ
ИГОШИНЫМ. одним из создателей компании «Микротест» и ее будущим
генеральным директором. Александру Давыдову показалось, что с ним ему
будет проще материализовывать свои идеи.
Проверка на дорогах
В «Микротесте» г-н Давыдов с самого начала стал техническим
директором. Для российской IT-компании начала 90-х это ключевая
должность — технический директор отвечал за выбор технологий, которые
компания будет предлагать клиентам. Отечественные компании в то время
могли лишь прогнозировать, насколько те или иные зарубежные решения
будут перспективными на российском рынке — практического опыта их
использования не было ни у кого. Техдиректор, делая ставку на
конкретные продукты и конкретных поставщиков «харда» и «софта», по
сути, определял успех всего предприятия. Давыдов поставил на сетевые
технологии. И не прогадал. Начав строить сети передачи данных одной
из первых в стране, компания «Микротест» впоследствии получила
чрезвычайно масштабные заказы ЦБ РФ, МПС и Свердловской железной
дороги, Сибнефтепровода; в 2000 г. стала лучшим системным
интегратором России.
Поскольку основные заказы компания получала в Москве, ее головной
офис зимой 98-99 г. был перенесен в столицу. В самом начале
«Микротеста» никто не мог предполагать, что скромная екатеринбургская
компания раскрутится до федерального уровня, а ее президент Юрий
Игошин войдет в престижный рейтинг iTop 100 — сотню менеджеров,
внесших наибольший вклад в IT-отрасль России (к слову, в рейтинге
преобладают руководители московских фирм; из Екатеринбурга в него
входит только БОРИС ШИМАНО-ВИЧ — глава IT-холдинга «Корус»).
Александр Давыдов: Если быть точным, то начинали мы не с самих сетей,
а с разработки ПО для них. В 92 г. мы сделали софт для онлайновых
торгов Уральской региональной валютной биржи. Банки из нескольких
регионов могли принимать участие в этих торгах. Эту систему показали
специалистам ЦБ. И только через год подобные электронные торги были
запущены на ММВБ.
Г-н Давыдов считает, что превращение «Микротеста» в федеральный бренд
— во многом случайность. В компании твердо знали, что инвестировать в
сети надо, но уверенности, что инвестиции вернутся с заказами ЦБ и
МПС, не было совершенно. Всего, по словам г-на Давыдова, на начальном
этапе компания вложила в новые технологии около $200 тыс. В эту сумму
входила и стоимость проекта по строительству сети для компании
«УралВЭС» — «Микротест» накачал технологические мускулы и был готов
строить информационные системы для Центробанка.
Масштаб проектов «Микротеста» постоянно увеличивался. Если в «эпоху
заказов ЦБ» оборот компании вырос до $6-7 млн в год, то в 2000 г., с
победой втендере МПС на модернизацию сети передачи данных всех 17
региональных железных дорог, оборот «Микротеста» составил $50-60 млн.
Правда, перед этим компания провела трудный кризисный 98 г. почти без
заказов. Тогда, по воспоминаниям Александра Давыдова, фирма потратила
около $1 млн на зарплаты персоналу, не обеспеченные заказами, — ради
сохранения квалифицированных кадров. Надо ли говорить, что победа в
тендере МПС прочно утвердила «Микротест» в числе безусловных лидеров
российского 1Т-рын-ка. Г-ну Давыдову довелось руководить разработкой
проекта крупнейшей в Евразии корпоративной сети передачи данных,
охватывающую гигантскую территорию от морских портов на Тихоокеанском
побережье (Южно-Сахалинск, Ванино, Владивосток) до портов на
побережье Атлантики (Испания, Португалия, Франция). Позже компания
запустила промышленную IP-сеть для «Транстелекома», которая
охватывает 90% территории России. Это единственная подобная сеть
федерального масштаба.
Казалось бы, Александр Давыдов должен был быть полностью удовлетворен
своими достижениями в одной из самых крупных компаний IT-индустрии
России и ролью технического руководителя самых амбициозных проектов в
стране. Но летом 2001 г. он увольняется из «Микротеста» и выходит из
числа соучредителей.
Побег из зоны экономической безопасности
Руководство «Микротеста» не собиралось расставаться со своим
тех-директором, принципиальных разногласий с президентом Юрием
Иго-шиным у г-на Давыдова не было. Его материальное положение
соответствовало статусу — второе лицо компании, занимающей лидирующие
позиции на рынке. На простой вопрос — почему он ушел — Александр
Давыдов дает столь же простой ответ: С определенного момента мне
стало неинтересно. И продолжает: Ситуация, когда я оказываюсь в зоне
экономической безопасности — а именно в такой зоне сейчас прочно
обосновался «Микротест», — не самая для меня подходящая. Для
системного интегратора важно постоянно увеличивать оборот. Наступает
момент, когда дальнейший рост возможен не за счет совершенствования
технологической компетенции и качества услуг — они примерно
одинаковые у всех компаний-лидеров, а за счет более искусного
лоббирования своих интересов во властных структурах, выстраивания
системы связей с заказчиками. При этом качество продукта и
оригинальность бизнес-схемы перестают быть главным фактором успеха.
Меня это в бизнесе не привлекает.
— А что же вас привлекает?Деньги? — пытаюсь расставить все
точки над i в разговоре с экс-директором «Микротеста».
— Нет, с какого-то времени деньги как самоцель тоже
становятся неинтересными. Их становится все больше, а соразмерного
прироста удовольствия от вещей, которые можешь себе позволить, нет. Я
помню, какие ощущения испытывал, когда только-только въехал в свою
первую трехкомнатную квартиру. Потом у меня появилась другая — в два
раза больше, потом еще одна — опять в два раза больше. Но всякий раз,
просыпаясь на новом месте, я обнаруживал, что в той, самой первой
«трешке» радость была самой большой и чистой.
— Хорошо, если не деньги, то что же вас интересует в бизнесе? —
продолжаю докапываться я.
— Интереснее всего постигать сущности. Понимать, какова
истинная природа вещей. И бизнес дает отличный инструмент постижения
сущностей. Если твоя рыночная стратегия верна, если продукт, который
ты делаешь, хорошо продается, то ты получаешь значительный финансовый
результат. И чем точнее твое постижение сущностей, тем дороже это
ценится.
Софт на вы рост
Постигать природу вещей Александр Давыдов решил в новой компании —
Naumen. Он создал ее с нуля в ноябре 2001 г. Весь 2002 г. шла
разработка оригинального программного продукта, а с начала 2003 г.
его стали продвигать на рынок. Свой продукт Naumen описывает пятью
словами — «информационные системы управления растущим бизнесом». Все
разработки Naumen базируются на концепции Open Source
— открытых кодах, или открытых исходниках, как говорят
программисты.
Почему Open Sourse? Об этом Александр Давыдов говорит в своей статье,
которая так и называется: «Почему надо развивать индустрию «софта» на
основе Open Source?» Автор выделяет, по меньшей мере, 9 причин, самая
главная — выгода для потребителей. Для российской компании внедрение
управленческой системы на Open Sourse будет стоить в 2-20 раз
дешевле, чем обошлась бы признанная западная система, такая как
немецкая SAP R3 или Navision/Axapta от Microsoft. Сейчас их активно
раскручивают у нас, поскольку многие российские компании — как малые,
так и крупные
— вплотную подошли к рубежу: либо они берут под контроль в
режиме реального времени основные бизнес-процессы с помощью
информационной системы, либо уходят с рынка.
С этой точки зрения, Naumen появился и вовремя, и не вовремя —
потребность налицо, однако конкурировать придется не только с
западными разработчиками, но и с монстрами отечественного софта,
например: с компанией «1 С», которая занимает более 60%
отечественного рынка бухгалтерского ПО и сейчас выходит на рынок
управленческих программ.
Конкурировать со старожилами 1Т-индуст-рии Naumen намерен как за счет
более низкой стоимости продуктов, так и других выгодных
сторон Open Source. По словам Александра Давыдова, ПО на открытых
кодах выгодно и для множества фирм-разработчиков и внедренцев. Ведь
первым не придется тратиться на защиту продукта, а вторые будут
экономить на маркетинге, дистрибуции и поддержке. Г-н Давыдов
считает, что Open Source — шанс для российских IT-компаний попасть на
международный рынок продуктовой и аутсорсинговой разработки,
поскольку время выхода на рынок закрытого софта уже упущено. Кроме
того, полагает глава Naumen, пользователи софта на открытых
исходниках будут избавлены от ломки, которую неминуемо испытают
многочисленные компании, работающие сейчас с пиратскими копиями
закрытого софта, при вступлении в ВТО. Впрочем, дискуссия между
сторонниками и противниками Open Source еще далека от своей
кульминации — в ближайшие годы в России, как и в мире в целом,
конкуренция между этими двумя идеологиями будет только обостряться.
Для нас же важнее то, что г-н Давыдов может стать в российской зоне
этой дискуссии одной из самой заметных фигур.
«Растущий бизнес» в позиционировании Naumen — слова принципиальные.
Работая в «Микротесте», г-н Давыдов на себе прочувствовал, как важно
внедрять управленческий софт в «растущем бизнесе» сию секунду, не
откладывая, иначе стремительный рост оборота неавтоматизированной
компании сопровождается еще более стремительным падением
управляемости. А западные системы — суперфункциональные, но и
супергромоздкие — чаще всего внедряются годами, и проблемы потери
контроля не решают. Поэтому, говорит Александр Давыдов, для
быстрорастущих российских компаний его продукты будут самыми
подходящими — их можно запустить и настроить «здесь и сейчас» быстро
и недорого.
Naumen предлагает рынку три основных продукта: NauRP — «легкая»
(читай, обладающая лишь важнейшими функциями) система управления
ресурсами, клиентами, персоналом, проектами, затратами, доходами,
подрядчиками; смежные системы NauDoc и NauSite, которые могут
управлять документами, заданиями, публикациями компании на внутреннем
и внешнем сайтах. Активно продается NauPBX — корпоративная
IP-телефонная система — и готовится к выпуску корпоративный
call-центр NauCC.
Чтобы софт разрабатывали и поддерживали квалифицированные
программисты, г-н Давыдов организовал их обучение в УрГУ и ИММ УрО
РАН по особым программам. Кроме того, в Москве работает центр
внедрения Naumen.
Владелец компании не скрывает, что пока дела идут не так хорошо, как
планировалось. Текущая самоокупаемость, на которую намеревались выйти
через 5-6 месяцев после начала продаж, так и не достигнута. Хотя с
каждым месяцем доля затрат, покрываемых за счет операционной прибыли,
увеличивается. Пока с полной определенностью можно лишь сказать, что
в ближайшие несколько лет Naumen вряд ли войдет в столь нелюбимую
г-ном Давыдовым зону экономической безопасности. А значит, скука ему
не грозит. Сейчас он так увлечен своим делом, что временно перестал
летать на дачу на Таватуе на собственном двухмоторном самолете,
специально для этого купленном. Тем не менее для полетов над
Визовским водохранилищем, где базируется этот самолет-амфибия,
Александр Давыдов время находит. Говорит, что это здорово прочищает
мозги. Освобождает от всех сиюминутных тревог. А для человека,
увлеченного постижением сущностей, это самое важное.
Обратная связь: zhdanov@apress.ru