Сергей Алексашенко: «Не будет в сентябре никаких выборов. Будет голосование»

Когда Россия победит коронавирус, почему льготы и низкие налоги для бизнеса не спасут экономику и как рейтинги поддержки избирателями тех или иных политических сил превратились в кривое зеркало — в интервью DK.RU рассуждает известный экономист, экс-заместитель министра финансов, бывший первый заместитель председателя Центробанка России Сергей Алексашенко.

Сегодня — первая часть беседы.

«Обязательную вакцинацию в наших реалиях организовать невозможно»

Возросшие в стране темпы вакцинации не дают повода для оптимистичных прогнозов о победе над коронавирусом в ближайшее время, считает Сергей Алексашенко.

Сергей, начнем, наверное, с животрепещущей темы. Нынешние, улучшившиеся по сравнению с зимой-весной, темпы вакцинации могут давать надежду, что ситуация с пандемией COVID-19 в России кардинально изменится и картина уже через полгода-год будет абсолютно другой?

— Мне кажется, что статистика, которую мы получаем, не дает оснований для оптимизма. Для того, чтобы оптимизм появился — скажем, у меня как аналитика — мне нужно, чтобы информация, связанная с вакцинацией, появлялась регулярно, чтобы она была адекватной и достоверной, и чтобы она не противоречила ранее выданной. Если, к примеру, взять некоторые страны — США, Великобританию, Германию и даже Украину, то вы увидите, что в этих странах информация о вакцинации публикуется ежедневно. А ряд стран публикуют ее в разбивке по регионам — как, например, в США, где к тому же указывают, какое число людей получило первую дозу вакцины, а какое вторую. И если вы зайдете на сайт данных по COVID-19 внутри каждого штата, там вы найдете еще более глубокую разбивку по вакцинированным.

В России же информация о количестве вакцинированных выдается высшими политическими руководителями, причем в непредсказуемые сроки. Выдается совершенно неожиданно, с неравными интервалами, а проверить ее невозможно. И уже на основании всего этого можно делать вывод, что в России со статистикой по вакцинации точно не всё в порядке.

Например, мэр Москвы Сергей Собянин говорит, что число вакцинирующихся в Москве увеличилось в три-пять раз: ну, хорошо, один раз он такое сказал. Но я, например, хотел бы знать, а за какой период произошло увеличение, сохранилась ли такая ситуация через три дня или нет.

Но даже если мы предположим, что статистика достоверная и мы имеем в стране порядка 25-26 миллионов вакцинированных, то есть 17% российского населения, и, если мы хотим, чтобы эпидемия осталась позади уже через полгода, нужно чтобы вакцинировалось не менее 60% всего нашего населения. Но с учетом того, что 20% нашего населения — это дети, а для них вакцины пока не существует. Плюс сохраняется дефицит вакцины для взрослого населения. Поэтому, честно говоря, я не уверен, что за следующий год Россия сможет добавить к числу вакцинированных плюс 40%.

Повторюсь: так как я — как аналитик — привык работать с цифрами, тренда на понижение градуса проблемы я не вижу. Поэтому и через год, летом 2022 г., тема COVID-19 в России продолжит оставаться в повестке.

А если власти страны все же решатся на введение обязательной вакцинации для всех возрастных категорий, для всего населения страны?

— Еще с XIX века в России ходит фраза о том, что суровость законов российских искупляется необязательностью их выполнения. Поэтому, когда мы говорим об обязательной вакцинации, мы должны говорить и о том, как это решение будет исполняться, кто за исполнением этого решения будет следить, и как сделать так, чтобы в стране невозможно было бы купить справку о том, что ты вакцинировался, не пройдя вакцинацию.

Я, конечно, понимаю, что в условия трудовых контрактов врачей и учителей можно вписать пункт об обязательной вакцинации, можно заставить вакцинироваться и госчиновников, и может быть, и военнослужащих — но эти категории составляют только 15%, ну может, 17% российского населения. Да, слова об обязательной вакцинации звучат, может быть, грозно и красиво, но как заставить людей вакцинироваться в принудительном порядке, я пока не представляю.

Ваши коллеги-экономисты, с которыми я недавно беседовал, говорят, что успешной вакцинации способствовали бы материальные стимулы: многие жители регионов не отказались бы от выплат государства, скажем, в размере 5 тыс. руб. за эту нужную сейчас процедуру. И как мы знаем, власти Чукотки уже выразили готовность платить тем, кто пойдет вакцинироваться, 2 тыс. руб. — правда, это касается людей 60+, но тем менее, мера неплохая, согласитесь? Можно ли ожидать развития такого подхода в дальнейшем на региональном и федеральном уровнях?

— Какая-то экономическая мотивация для вакцинации — вещь допустимая, возможная, но давайте смотреть детально. Стоимость производства нашей вакцины составляет в среднем $10, и если быть точным — две дозы «Спутника V» стоят $19, то есть почти 1,5 тыс. руб., и получается, что говоря о выплате 5 тыс. руб., вы предлагаете увеличить стоимость вакцинации в три с лишним раза. Как-то дороговато это получается для нашего государства. И мне думается, что российская власть на это дело не готова: одно дело — разыгрывать лотереи, призы и совсем другое — выплаты за вакцинацию из госбюджета.

При этом власти сейчас поддерживают определенные категории граждан, что ранее широко не практиковалось. Достаточно вспомнить специальные выплаты на детей как в 2020 г., так и в этом — я имею в виду 10 тыс. руб. на подготовку детей к школе.

— Думаю, вы правы: всё будет зависеть от того, что мы увидим по темпам вакцинации в ближайшее время — пока та статистика, которой нас изредка, по чайной ложке потчуют чиновники, говорит о том, что темпы вакцинации в России очень низкие.

«Власти не объясняют, почему гражданам нужно вакцинироваться»

Страны, сумевшие нормализовать экономику после пика пандемии, сделали это с помощью массовой прививочной кампании и программ помощи — как бизнесу, так и гражданам. В России «вертолетная» раздача денег резко критикуется, но при этом власти не ведут и разъяснительную работу о необходимости вакцинации, отмечает Сергей Алексашенко.

В какой степени в России успешная вакцинация может влиять на экономическое положение? Ведь если бы власти твердо считали, что вакцинированное население — залог быстрого восстановления экономики, наверное, были бы приняты те же стимулирующие меры — вы согласны? Я имею в виду не только для граждан, но и какие-то дальнейшие льготы бизнесу, который успешно вакцинировал людей, уменьшенные налоги для успешно прошедших вакцинацию регионов.

— Обратимся к мировому опыту: те страны, которым удалось добиться нормализации экономической жизни, конечно, сделали это именно через интенсивную массовую вакцинацию. И никакого другого способа нормализовать экономическую жизнь, никто пока не придумал.

Но в России, видимо, этого недостаточно. Ваши коллеги (в частности, экономист Владислав Жуковский) склонны считать, что третью волну коронавируса экономика может и не выдержать. Может, было бы логично уменьшить налоги, льготы ввести для малого бизнеса и реального сектора?

— Всё дело — в политической решимости, в политической воле руководства страны. Российское руководство — президент, правительство, губернаторы — все считают, что делать ничего не нужно. Почему не нужно? Потому что они считают, что и так всё неплохо в стране.

Да, доходы населения падают, но мы добавим семьям денег в виде пособий на детей, где-то еще немножко подплатим, ну и всё — на улицы, как мы видим, никто не выходит. Малый бизнес проваливается? Ну и что — власти считают, что он дает экономике лишь копейки. И хотя из-за проблем для малого бизнеса возникает проблема занятости, но, мол, пусть сами с собой разбираются — налогов-то они практически не платят.

Зато власти могут сказать, что у нас растёт экспорт угля, цена на газ, да и вообще экономика показывает приличные темпы восстановления — она почти и не упала.

Да, впереди, в сентябре выборы, но ожидать на них протестного голосования нельзя: экономика же не загнулась, поэтому власти считают, что делать ничего не нужно — и так сойдет.

И поэтому «вертолетная» раздача денег — по западному образцу — в официальной риторике резко критикуется?

— Если мы вернемся к опыту других стран, то на стадии перехода к массовой вакцинации серьезных программ для поддержки того же бизнеса никто особо не применял — страны рассчитывали, что вакцинация пойдет быстро. Но там и люди понимали, что вакцинация — это способ жить нормальной жизнью.

Что было на этой стадии для поддержки людей в уже упомянутых мною США? В феврале-марте этого года была произведена выплата чеков в размере $1,4 тыс. каждому гражданину страны, и практически в это же время руководством страны было принято решение о продлении выплат по федеральной программе по борьбе с безработицей до ноября. Правда, в апреле выяснилось, что выплата пособий по федеральной программе тормозит выход людей на работу: все-таки в США пособие по безработице платится на уровне штата — это $300 в неделю, плюс федеральное пособие в $600 в неделю, и люди считают, что ничего делать не нужно — можно вполне хорошо жить на эти деньги. Поэтому с сентября федеральное пособие выплачиваться все же не будет. А про новые программы поддержки уже не слышно.

И исходя из опыта других стран можно сделать следующий вывод: когда вакцина становится доступна, правительства этих стран стараются объяснить своим гражданам, что вакцинироваться нужно, что это единственный способ восстановления нормальной жизни.

А если, как мы видим, российские власти не объясняют, почему нужно вакцинироваться, то тут сколько денег не плати, как тот же МРОТ не увеличивай, люди вакцинироваться не будут!

Проблема экономики не в том, что доходы нашего населения падают (хотя бедным нужно помогать), и не в том, экономика не может или не хочет работать. Из последних новостей: в Москве начали работать рестораны с летними верандами, но вскоре им говорят, что будут введены ограничения, хотя в прошлом году таких ограничений не было. А на Кубани губернатор заявил, что тех, кто не привился от коронавируса, «мы пускать к себе не будем». О чем это говорит? О том, что усилия власти должны быть направлены на то, чтобы объяснять людям, почему им нужно вакцинироваться.

«После конфликта с Явлинским несистемная оппозиция, вероятно, поддержит коммунистов»

В сентябре в России пройдут выборы депутатов Госдумы. Но, по мнению Сергея Алексашенко, они не несут в себе особой сенсации — «Единая Россия» ожидаемо получит 70-80%. Впрочем, небольшая интрига все же сохраняется: как будут действовать сторонники «несистемной оппозиции» — саботируют выборы или поддержат оппозицию системную?

Можно ли ожидать спекуляций на коронавирусной повестке в ходе предвыборной агитации?

— Давайте говорить серьёзно: не будет в России в сентябре никаких выборов, а будет очередное голосование, как в Советском Союзе. От того, что люди придут через два месяца на избирательные участки и что-то там сделают, власть в России не поменяется, и в Государственной Думе не придет к власти какая-то другая партия, правда? Если мы часто читаем о том, что эксперты уверенно говорят, что «Единая Россия» получит в Думе от 70% до 80%, то вот вам диапазон гибкости. Поэтому давайте себя обманывать не будем: от этого будущего голосования ничего в стране не изменится и ничего от него не зависит.

В предвыборном году на несистемную оппозицию оказано очень серьезное давление — от отказа в регистрации на выборах, до уголовного преследования и заключения в тюрьму. Если у власти есть уверенность, что она спокойно получит 70-80%, зачем тогда она действует так жестко?

— Кремль просто категорически не хочет допускать возникновения центра консолидации протеста. Знаете, если в воду вы добавляете соль, а потом опускаете туда какой-то базовый кристалл, то кристалл начинает расти — под воздействием этой соли. И если под этим кристаллом мы будем подразумевать несистемную оппозицию, допущенную до выборов, это дало бы возможность проявления протестного голосования — причем целенаправленного.

Да, не большинство, но достаточно большой процент людей — особенно в крупных городах — начали бы голосовать за представителей оппозиции, и оппозиционные кандидаты вполне могли пройти в каком-то количестве в Госдуму и создать там центр возмущения.

А это самое последнее, что нужно Кремлю: Кремлю нужна спокойная, полностью управляемая Дума, где ничего не может произойти, и где муха без разрешения не пролетит. Поэтому важная задача политических подразделений Администрации президента, спецслужб и судебной системы — сделать всё, чтобы запретить максимально большому числу представителей буйной оппозиции быть избранными.

А что вы думаете относительно регистрации Владимира Рыжкова или Сергея Митрохина — людей, уважаемых в несистемной среде, но отнюдь не буйных?

— Понятно, что кому-то из такой оппозиции всё же дадут зеленый свет — скажем, Митрохину, так как он из партии «Яблоко», а этой партии трудно не давать зеленый свет. Но дальше-то что? В самой партии «Яблоко» полный разлад, идейный ее лидер делает заявления, которые не поддерживаются политсоветом партии, и поверить, что партия пойдет на выборы с четкой и ясной позицией и станет центром консолидации оппозиционных сил, я, извините, не могу.

Предстоящие выборы интересны многим одной интригой: сколько же процентов сможет отнять несистемная оппозиция у партии власти путем поддержки партий оппозиции системной. Кого, например, поддержат сторонники самого яркого «несистемника» — Алексея Навального? Учитывая конфликт с Явлинским, неужели коммунистов?

— Максимум, что может сегодня добиться несистемная оппозиция — максимизировать потери для партии власти, то есть сделать так, чтобы «Единая Россия» получила как можно меньше голосов. И тут технология для нее только одна — голосование за одну из партий, которые точно пройдут в Думу, — КПРФ, ЛДПР или «Справедливую Россию». А если вы, извините, собираетесь отдавать голоса «Партии Роста», «Яблоку» или еще кому-то, которые и пяти процентов-то не наберут, то значит ваш голос разделится между четырьмя партиями, что пройдут в Думу — а большая часть вашего голоса достанется «Единой России». Чтобы нанести максимальный ущерб «Единой России», «несистемникам» придется голосовать за одну из трех партий.

А в одномандатных округах, наверное, несистемная оппозиция действительно выберет представителя компартии — ну что поделать: такая в России политическая жизнь, такое в ней политическое устройство.

На ваш взгляд, популярна ли в стране несистемная оппозиция, чтобы «Единой России» или Кремлю как-то сильно переживать за нужный результат?

— Картина, если честно, непонятная. Единственным достоверным критерием популярности или непопулярности той или иной партии (или политика) являются честные, справедливые и равные выборы — для этого они и устраиваются во всех странах с демократическим устройством. Если же мы опираемся на опросы как таковые, то мы видим, что политическая поддержка Навального не меняется — да, это 4-6%, но это стабильная поддержка.

С другой стороны, в России склонность людей отвечать на вопросы социологов и отвечать честно искажена очень сильно — люди не всегда уверены, что им звонит настоящий центр опросов общественного мнения, а не сотрудники спецслужб, которые за ними «следят», поэтому человек поступает так: лучше я скажу, что, мол, я Навального не поддерживаю — тем более, что сейчас идут суды и за его поддержку можно получить срок. Поэтому опросы будут давать сегодня не просто искаженную картину, а мы будем видеть кривое зеркало, и понять, что происходит в головах людей по ним абсолютно невозможно.

Ровно год прошел после начала акций протеста в Хабаровске, связанных с арестом экс-губернатора Фургала. В этом сентябре там пройдут выборы губернатора — и из всех губернаторских выборов только они привлекут большое внимание в стране. Сейчас, когда акции протеста уже давно не проводятся, можно ли говорить, что Хабаровск поддержит кремлевского назначенца Дегтярева и что народ смирился с арестом популярного главы региона?

— Честно: не знаю. Я не могу сейчас приехать в Россию (с 2013 г. Сергей Алексашенко проживает в США, прим.ред.), а в Хабаровск тем более, и понять, какая политическая ситуация в регионе, кто будет соперником Дегтярева, как жестко будет вестись избирательная кампания и что будут делать с оппонентами Дегтярева, я пока не могу. Мы всё это увидим только в сентябре, когда хабаровчане придут на избирательные участки.

То есть затишье ни о чем не говорит?

— Ни о чём: нельзя требовать от людей, чтобы они по десять тысяч человек каждый день ходили не на работу, а устраивали шествие — так не бывает. Политические акции всё-таки инициируются политиками и используются политиками, но в Хабаровске этот протест был народный — и ни одна политическая сила, ни одна политическая партия, существующая в России, не попыталась его возглавить.

Продолжение интервью читайте на следующей неделе.

Обновление (21.07.2021 г.). «Из-за санкций и неблагоприятного политического режима за 7 лет Россия потеряла 25% ВВП. Если бы экономика росла со скоростью мировой, уровень жизни был бы на четверть выше». Вторая часть интервью Сергея Алексашенко доступна по ссылке.

Беседовал Сергей Кочнев, специально для DK.RU

Мнения, высказанные героем интервью, могут не совпадать с мнением редакции.

***

Читайте другие интервью с федеральными спикерами на DK.RU:

Алексей Малашенко: «США повторили все ошибки СССР в Афганистане. Вьетнам их ничему не научил»

Владимир Сухой: «Нельзя дальше жить под санкциями — Россия все больше превращается в банановую республику»

Игорь Липсиц: «Не в политике нашей власти договариваться с людьми. Для них такой подход безумно труден»

Евгений Надоршин: «Стране в режиме ручного управления не нужны юристы и инженеры»