«Не любите Москву? Так вы ее просто совсем не знаете!»

Путешествия за границу в последнее время стали почти недоступны, и жители России стали обращать внимание на города и интересные локации внутри страны. DK.RU продолжает проект «Что я там не видел?». Сегодня, как ни удивительно, мы расскажем о Москве.

Ирина Игнатьева, дизайнер интерьера, кандидат архитектуры:

— Достаточно часто в разговорах о путешествиях приходится слышать: «А я не люблю Москву! Вот Питер — другое дело!». Я думала точно так же, пока не прошла пешком определенное количество километров по бульварам и старым улочкам Москвы. Я убедилась на собственном опыте, что любовь к Москве приходит через ее знание.

Чаще всего приезжающие в Москву по какому-то делу перемещаются по ней на метро или авто от гостиницы до интересующего их учреждения. В таком режиме шансов узнать город практически нет. Парадокс Москвы в том, что ее достопримечательности вроде бы «на слуху», их изображения тиражируются средствами массовой информации, при этом Москва ускользает из восприятия как гостей, так и многих ее жителей. Ее образ в сознании часто фрагментарный, существующий в отрыве от богатой истории и культуры. Он складывается из транспортных путей и отдельных объектов практического назначения. То есть, город с восьмисотлетней историей нивелируется до небольшого личного «ареала обитания». Все, что остается за границей этого узкопрактического интереса — московская «терра инкогнита».

Когда я слышу признания в нелюбви к Москве, я думаю про себя: «Так вы ее просто совсем не знаете!».

Мое знакомство с Москвой происходило не за одну встречу. Мне повезло увидеть Москву еще в детстве: после окончания начальной школы добрый папа решил, что дочка «уже достаточно взрослая», и взял меня с собой в командировку в небольшой научный городок Подмосковья.

В Москве папа устроил нам «культурную программу». Он показал мне то, что сейчас я бы назвала «детский московский must have (с англ. — должно быть)». Мы прошли по Красной площади, любовались собором Василия Блаженного, стенами и башнями Кремля.

В самом же Кремле детское внимание привлекли не только «Царь-колокол» и «Царь-пушка», уже известные по многочисленным изображениям на открытках, марках и даже на спичечных коробках, но и знаменитые соборы. Я запомнила их названия: Успенский (самый большой, здесь цари венчались на царствование), Архангельский (в нем похоронены цари и царицы) и Благовещенский, немного сложный для детского восприятия (в то время я запомнила только его название). В соборах мы пристраивались к экскурсиям, что-то из этих рассказов оседало памяти.

Источник: телеграм-канал «Музеи Московского Кремля»

Папа учел, что я все же ребенок, и сводил меня в Московский зоопарк. Поедая огромный брикет московского пломбира, я рассматривала прыгающих мартышек и купающихся белых медведей с тем же интересом, что и исторические памятники столицы.

Необыкновенный восторг вызвало московское метро, как, впрочем, происходит и теперь. Папа выбрал для нас несколько наиболее показательных маршрутов. На самых интересных станциях мы выходили, чтобы осмотреть их внимательней. «Новослободская» с ее сказочными витражами — предмет высшего детского восхищения.

Источник: wikimedia.org. Автор: Butsenin

Как я узнала значительно позднее, витражи станции выполнены по эскизам знаменитого советского художника Павла Корина, автора картины «Александр Невский». Запомнился совершенно новый, специфический запах метро. С того момента он стал запахом приключений и открытий.

Свободного времени у командированного папы было немного, поэтому он выбрал быстрый и эффективный способ ознакомления меня с Москвой: экскурсию на речном трамвайчике. Польза такого знакомства с городом состояла в том, что даже в детском сознании отразилась география столицы, и в памяти остались ее основные знаковые панорамы.

Один день мы посвятили поездке в тогдашний Загорск (сейчас Сергиев Посад) и посещению Троице-Сергиевой лавры. Я вынесла совсем немного из архитектуры и истории этого значимого для Москвы и всей страны места, но в памяти остался вид на Лавру. Издалека она походила на живую иллюстрацию к пушкинской «Сказке о царе Салтане». Такой Лавра для меня и осталась.

Источник: телеграм-канал Свято-Троицкой Сергиевой Лавры

Источник: телеграм-канал Свято-Троицкой Сергиевой Лавры

Вторая встреча с Москвой произошла в подростковом возрасте. На сей раз поездка была заслугой мамы. Ей предшествовала серьезная подготовка: из библиотеки мамой были принесены целые сумки книг по истории и культуре столицы. Обложившись картами и всевозможными справочными пособиями, мы выстраивали маршруты будущих прогулок по городу. Еще не начавшись, путешествие проходило в нашем воображении. Было понятно, куда и с какой целью надо попасть.

Лишь к одной стороне путешествия мы подошли с каким-то воистину детским легкомыслием: к решению вопроса с местом проживания. Мама на удивление легко доверилась рекомендации коллеги: он поделился адресом некой московской старушки.

В те времена получение места в обычной московской гостинице было делом непростым, поэтому мы ухватились за первую подвернувшуюся (несколько сомнительную) возможность. После предварительных телефонных переговоров с означенной старушкой, носившей странное имя Аграфена, мы отправились в Москву.

К вечеру первого дня путешествия мы добрались до дома Аграфены, расположенного где-то в районе станции «Речной вокзал». Это была обычная квартира-«брежневка». Бабуля выдала нам постельное белье, предложив в качестве спального места матрас, постеленный на полу комнаты. Помимо нас в этой же комнате на диванах размещались две семейные пары. Мы попали в нелегальный советский хостел, впрочем, тогда такого слова мы не знали.

Всю ночь семейные пары храпели в четыре носоглотки, поэтому мы были рады быстро наступившему рассвету. Утром браться за путеводители и справочники для составления программы дня совсем не хотелось. Хотелось поскорее покинуть стены «ночлежки», что мы и сделали, не попытавшись позавтракать на кухне, где уже толпились постояльцы Аграфены. В нарушение всех норм диетического питания и гигиены наш завтрак прошел в близлежащей чебуречной.

Мы приняли решение бежать из «хостела» и попытать счастья в централизованном бюро размещения для гостей столицы. Здесь солидная дама-администратор с высокой прической недвусмысленно объяснила, что для таких вольных путешественников, как мы, мест в гостиницах нет и не предвидится. Я обратила внимание, что ее коллега, занимающая соседнее «окошко», смотрит на нас с сочувствием. Мы вышли из учреждения и в раздумьях присели на скамейку. Возвращаться в «ночлежку» нам не хотелось. Я предложила маме зайти в бюро еще раз и обратиться к сотруднице с «сочувствующим взглядом».

Произошло чудо: она сказала, что есть недавно построенная гостиница, правда находится она «у черта на куличках», и по первому требованию администрации нам придется ее покинуть. Мы с радостью согласились на «чертовы кулички».

Получив ключи от номера, мы заметно повеселели, и наше путешествие стало походить на то, каким мы его представляли. Мы рано просыпались, завтракали в гостиничном буфете и отправлялись гулять по Москве, согласно разработанному плану. А по вечерам уставшие, но счастливые безмятежно засыпали под стук проходящих под окнами поездов. День шел за днем, и никто про нас так и не вспомнил. Видимо, судьбе было угодно подарить нам две недели для знакомства с Москвой.

На Красной площади я снова любовалась собором Василия Блаженного. Мне всегда нравились как бы случайное нагромождение отдельных объемов, его разноцветные купола и кровли. Попасть внутрь собора тогда не удалось из-за реставрации. Из справочной литературе я вынесла, что Покровский собор (он же собор Василия Блаженного), построенный в 1555–1561 гг. русскими зодчими Бармой и Постником, — явление особое. Обычно интерьер в русских церквях имеет большее смысловое и художественное значение, чем экстерьер. В Покровском соборе все наоборот: обычно скрытые внутри замысловатые детали, яркость красок настенной живописи здесь вынесены наружу.

Источник DK.RU

Собор создавался как памятник военным свершениям Ивана Грозного. Необычна его структура: по сути, это несколько храмов, сгруппированных на общем основании вокруг шатрового объема, посвященного празднику Покрова Богородицы. Каждый из них символизирует церковные праздники, на которые пришлись важные события похода на Казанское ханство.  

Источник DK.RU

Я повторно открыла для себя Кремль. На этот раз я готовилась к его посещению: на кухне висел план с изображениями и названиями башен. Я знала историю каждой из них. Тогда меня удивили частые упоминания имен итальянских зодчих Антона (Антонио) Фрязина, Пьетро Солари, Алевиза (Алоизио) Нового. В эпоху позднего Возрождения итальянские архитекторы были признанными мастерами фортификации, и русские цари, как и европейские монархи, охотно принимали их на службу. Отсюда и появились готические мотивы в архитектуре Спасской, Троицкой, Никольской и Боровицкой башен. 

Источник: телеграм-канал «Музеи Московского Кремля»

Источник: телеграм-канал «Музеи Московского Кремля»

Благодаря такой «недетской» подготовке у стен Кремля я чувствовала себя так, будто встречаюсь с родственниками или близкими друзьями, имена которых мне приятно и радостно произносить. Я и сейчас рада каждой встрече с ними.

Вообще, подготовка решает все. Благодаря книгам в памяти отложилось имя архитектора Успенского собора Аристотеля Фьораванти. К моменту поступления на службу к русскому царю Ивану III он был известным архитектором и инженером, получал приглашения от многих европейских дворов. Ему Успенский собор Кремля обязан своим необычно большим для того времени внутренним объемом.

Источник: телеграм-канал «Музеи Московского Кремля»

Итальянский архитектор опирался на лучшие образцы владимиро-суздальской архитектуры (Успенский собор Владимира). В результате в московском Успенском соборе русские традиции были соединены с инженерными достижениями итальянского Возрождения.

Мы уделили большое внимание Архангельскому собору, ставшему усыпальницей русских царей. В его фасаде впервые в истории русской архитектуры была применена ордерная система (ярусное построение из колонн, балок и фризов). Ордер — любимый мотив эпохи Возрождения. Стены собора имеют традиционные для русской архитектуры килевидные завершения — закомары. В Архангельском соборе они декорированы резными раковинами, пришедшими в Москву с берегов Адриатики. Строительством храма руководил итальянский архитектор Алевиз Новый, он же Алевиз Фрязин (фрязинами на Руси называли уроженцев южной Европы).

Источник: страница «Музеи Московского Кремля» в ВК. Автор: Полина Эйсмонт

Многие исследователи сравнивают Архангельский собор с венецианскими палаццо. Тогда мне оставалось просто принять этот факт к сведению. Сейчас, имея за спиной багаж образов европейской архитектуры, я могу его подтвердить.

Благовещенский собор, игравший роль домовой церкви великокняжеской семьи, это продукт многочисленных перестроек и расширений. Его основной пятиглавый объем на протяжении истории дополнился четырьмя угловыми приделами и обходными крытыми галереями. Отсюда — неочевидность восприятия общего объема собора с площади.

Источник: телеграм-канал «Музеи Московского Кремля»

Как я понимаю сейчас, в Благовещенском соборе намеренно или случайно сделан акцент на его восприятие изнутри. Стены собора покрыты фресками, в создании которых принимали участие Феофан Грек и Андрей Рублев. Иконы их письма можно увидеть и в иконостасе собора. Это строгие образы Богоматери и Иоанна Крестителя), созданные Феофаном, и радостная икона простой композиции «Спас в силах», написанная Андреем Рублевым. Даже не верится, что, зайдя в собор, можно так легко встретиться с произведениями великих мастеров древнерусского искусства.

Пол собора выложен уникальной яшмовой плиткой. Это дар Ивана Грозного.

В течение года собор работает как музей и лишь 7 апреля в праздник Благовещения здесь проводится служба.

В тот приезд мы попали и в Оружейную палату. Дух захватывало от чудесных образцов русского декоративно-прикладного искусства.

Сокровища Московского Кремля можно рассматривать многократно, каждый раз открывая для себя что-то новое.

Особый дух Москвы присутствует не только в самых древних постройках, но и в более близких к нам по времени произведениях архитектуры второй половины XIX– нач. XX в. Мотивы древней Москвы воплотились в архитектуре здания Третьяковской Галереи. В момент нашего приезда в Москву в «Третьяковке» началась серьезная реконструкция, и знаменитая экспозиция русского искусства была не доступна для посещения. Мы смогли лишь осмотреть здание снаружи. Запомнился его радостный цвет и нарядные элементы русских теремов 17 века.

Источник DK.RU

В создании проекта главного фасада галереи принимал участие художник-сказочник В. М. Васнецов, чьи работы знакомы нам с самого детства. Отсюда, наверное, теплое чувство, возникающее каждый раз при посещении галереи. Уже во взрослом возрасте визит в «Третьяковку» стал для меня обязательным пунктом при посещении Москвы.

В тот раз мы побывали в не самых широко известных, но очень интересных филиалах ГТГ — в доме-музее Виктора Васнецова и в музее-квартире Аполлинария Васнецова. Обе достопримечательности — концентрированное воплощение духа Москвы.

Дом-музей Виктора Васнецова оказался сказочным теремом, притаившимся среди современной московской жилой застройки. Проект собственного дома создавался художником совместно с архитектором Башкировым. И внешний вид здания, и его интерьеры — выражение творческого мира художника.

Источник: сайт Третьяковской галереи

Источник: сайт Третьяковской галереи

Присутствие сказки здесь чувствует и взрослый, и ребенок. Особый сказочный дух создается узорчатыми изразцовыми печами, мебелью в русском стиле и знаменитыми работами мастера, висящими на бревенчатых стенах. «Здесь русский дух, здесь Русью пахнет» — это про дом-музей художника.

Другим настоящим московским чудом можно считать Музей-квартиру художника Аполлинария Васнецова, младшего брата Виктора Васнецова. Многие его работы посвящены истории столицы. По ним можно изучать этапы строительства города. Работы Аполлинария Васнецова мы помним в качестве иллюстраций к учебникам отечественной истории. В музее сохранена обстановка старой московской квартиры, однако быт отступает куда-то на задний план. Москва и ее история – главные герои музея.

Источник: сайт Третьяковской галереи

Источник: сайт Третьяковской галереи

Знакомство с допетровской Москвой мы дополнили посещением Новодевичьего, Донского и Андроникова монастырей. В позднесоветские времена все они еще не были действующими церковными объектами: Донской монастырь являлся филиалом Московского музея архитектуры; в Новодевичьем монастыре размещались какие-то мастерские. Мы смогли погулять по территории обоих и рассмотреть их архитектуру.

Особое положение в наших московских впечатлениях занял Андроников монастырь. В нем размещался Музей древнерусского искусства имени Андрея Рублева. Монастырь был основан в 1357 г. и назван в честь первого игумена — Андроника, ученика Сергия Радонежского. Одним из иноков монастыря был Андрей Рублев. Где-то на территории монастыря находится место упокоения великого иконописца.

Источник: телеграм-канал Андроникова монастыря

Церковь Покрова в Филях

На излете допетровской эпохи, в конце XVII века в Москве родился новый архитектурный стиль — московское или нарышкинское барокко, названное так по фамилии родственников Петра I со стороны матери Натальи Нарышкиной. Это явление — результат слияния европейского барокко с архитектурными тенденциями русской архитектуры XVII века. Церковь Покрова в Филях — один из первых образцов московского барокко. Этот не самый популярный памятник архитектуры мы отыскали благодаря справочникам.  Появлением церкви мы обязаны дяде Петра Первого Л. К. Нарышкину.

Источник: wikimedia.org. Автор: Ludvig14

Церковь представляет собой сооружение с центрическим планом и ярусным вертикальным строением. В основной объем ведет открытая галерея, а на нее — причудливо изогнутые лестницы. Кирпичные стены ярусов церкви акцентированы белыми столбами и пилястрами. Декоративные элементы (колонны, наличники, фризы, кокошники-завершения) создают эффект ажурности и легкости постройки. Увенчанная золотыми луковичными куполами, украшенная белым кружевом деталей, она выглядит празднично. Интерьер церкви уникален иконостасом. Время сохранило имя автора — русского иконописца и резчика по дереву Карпа Золотарева.

Золоченая резьба иконостаса представляет собой причудливые переплетения сказочных и реальных растений. На иконах в стиле барокко фигуры святых выделяются на золотых фонах. Благодаря обилию золота иконостас создает ощущение светового потока, спускающегося на землю откуда-то из-под белого купола.

Знакомство с радостной, яркой архитектурой московского барокко осталось в памяти. Его отголоски можно заметить и в уральских постройках XVIII века.

Меншикова башня

В Москве мы смогли прикоснуться и к истории петровских преобразований. В эпоху «начала славных дел Петровых» нас перенесла Меншикова башня, построенная в 1707 г. при участии Доменико Трезини, первого архитектора Санкт-Петербурга, автора Петропавловского собора и летнего дворца Петра I.

Поиск башни был целым приключением. Башня, она же собор Архангела Гавриила, построенная на средства соратника Петра, А. Д. Меншикова, находится в глубине жилых кварталов, неподалеку от Чистопрудного бульвара.

Источник: DK.RU

Когда-то, следуя честолюбивой воле ее основателя, башня была вторым по высоте зданием Москвы после колокольни Ивана Великого. Тогда она венчалась почти тридцатиметровым шпилем. Позднее шпиль был демонтирован, и башня затерялась среди жилой застройки. Изрядно поплутав по кварталам, примыкающим к бульвару, мы наконец-то обнаружили затаившуюся достопримечательность.

Источник: DK.RU

Встретив ее, можно подумать, что находишься не в древней Москве, а в относительно молодом Петербурге. В контексте исторической Москвы эта типично европейская постройка в стиле барокко смотрится необычно. В пропорциях и композиции башни угадывается сходство с Петропавловским собором Петербурга. Благодаря ярко-терракотовому цвету оштукатуренных кирпичных стен в сочетании с белыми элементами декора башня производит радостное впечатление.

Источник: DK.RU

В тот раз попасть внутрь у нас не получилось — в историческом объекте размещалось какое-то учреждение. Посмотреть интерьер удалось уже относительно недавно: гуляя по окрестностям, я обнаружила, что моей старой знакомой вернули первоначальную функцию храма. Теперь великолепный барочный интерьер собора и его скульптурный декор, выполненный европейским мастером Антонио Фонтана, можно увидеть беспрепятственно.

Кусково и Останкино

Погружение в пышный и театральный восемнадцатый век мы с мамой продолжили посещением двух московских усадеб — Кусково и Останкино. Обе связаны с родом графов Шереметевых, обе — декорации к истории любви графа Николая Шереметева и актрисы крепостного театра Прасковьи Жемчуговой.  

Кусково, помимо интерьеров дворца в стиле классицизма, запомнилось регулярным парком с множеством скульптур и несколькими павильонами. Еще там размещается очаровательная коллекция музея фарфора.

Источник: телеграм-канал усадьбы Кусково

Источник: телеграм-канал усадьбы Кусково

Источник: телеграм-канал усадьбы Кусково

Останкинский дворец, также построенный в духе классицизма, впечатлил своим театром. В памяти остался рассказ экскурсовода о том, что, несмотря на кажущуюся монументальность дворца, он построен из дерева, а роскошная лепнина потолков — «обманка», искусная работа художников. Такой подход — норма для культуры XVIII века с ее склонностью ко всему театральному, иллюзорному.

Источник: страница музея-усадьбы Останкино. Фото: Юля Олейник

Рядом с Останкинским дворцом располагается парк, в отличие от регулярного французского парка Кусково, это романтический английский.

Детские путешествия стали для меня некой канвой представлений о Москве, в которую уже позднее, в юности, вплетались новые и новые впечатления. Москва радует неисчерпаемостью своих богатств. Мой список того, что хотелось бы еще посмотреть, постоянно пополняется. В столице всегда остается что-то интересное, что ты еще не видел, хоть и находился совсем рядом.

Читайте также на DK.RU:

Ключ к Горному Алтаю, одна из самых красивых автодорог мира — Чуйский тракт

Оса: жемчужина Прикамья, город кирпичной роскоши, отправная точка экспедиции Беринга

Чердынь: древняя столица княжества и родина пермского звериного стиля